Впрочем, встретили нас оставшиеся весьма радостно. Ну с их-то точки зрения всё прошло идеально. Никто не убит больше, ни ранен даже. Все целые и здоровые вернулись. Противник разбит. Вон пара пленных, добро какое-то принесли... Успех... И только я один был мрачнее тучи.
Ну а дома я хотя и пытался что-то там ещё командовать, распоряжаться, но все время натянутая пружина внутреннего напряжения постепенно ослабла, и я сам не заметил, как меня вырубило. (Дело-то к ночи уже. Полдня к Просвету добрались, да там полдня, да обратно пока дошли - темно на улице.) Да и немудрено, что вырубило. Считай, две ночи не спал. Опять собственный организм на излом проверял. А что делать? В критической ситуации сон становится непозволительной роскошью. Вот и приходится границы выносливости определять.
Короче, отрубился я. Едва-едва хватило сил до собственной комнаты добрести и кое-как раздеться, перед тем как кровать рухнуть. Чисто на автомате уже. С закрытыми глазами.
Спал я спокойно без сновидений. Никакие мальчики кровавые мне не снились. Как вспомню прошлый раз - аж озноб пробирает. (Почему-то мне кажется, что я мог бы тогда и не проснуться, если б те тени убитых, смогли тогда меня под землю утащить.) А тут ничего. Просто выключился и всё.
Проснулся же я от вполне естественного желания уже утром. (Вечером-то посетить туалет сил не нашлось, вот теперь мочевой пузырь будильником и работает.) Впрочем, не только переполненный организм стал причиной пробуждения, но и негромкий разговор в коридоре возле моей двери.
– А сами вы не можете справиться? Вам на всё команда нужна?
– Ну Шиша же главный... Он всем рулит же.
– А без него вы уже ничего и сделать не можете? Сами-то вы на что?
– Так как? Если Шиша главный-то?
– Да, ЁКэЛэМэНэ... Он один! Понимаете? Один! А вас больше сотни! И вы все к нему с каждой ерундой идёте. Все! Сто человек к одному. Ему что, разорваться что ли? Вот ты спал прошлой ночью?
– Этой?
– Нет, прошлой.
– Ну, спал. Не всю ночь, правда, мы ж сначала...
– А Шиша не спал! Вообще. И позапрошлую ночь - тоже! Потому что только он один за всё отвечает. И вот он первую ночь только спит и вы даже отдохнуть ему толком не дадите?
– Она права, - раздался голос Малинки. Первый-то голос у меня никак идентифицировать не получалось. Никак сообразить не могу. Вот мальчишечий голос, который меня разбудить хотел, я узнал. Это ж Башка был. А вот девичий, что охранял мой покой, не узнаю. А вот Малинку сразу определил: - Мы все отдыхали, хоть сколько-то, но поспали, а он...
– Да загнали вы своего Лидера! - вновь перебивает ее незнакомый голос. - Как лошадь загнали. Шагу без него ступить не можете. И это вас пока всего сто человек. А что будет если вас триста будет? Он вообще отдыхать перестанет?
– Все правильно, - голос Малинки обретает твердость. - Пошли, Башка, пусть Шиша выспится хоть.
Голоса за дверью стихли. Я ещё полежал несколько секунд и, не выдержав, выскользнул из кровати. Шлепать в туалет в одних трусах и тапочках я почему-то постеснялся. Ну не должны меня детишки видеть заспанным и неопрятным. Ну не имею права я уже к ним в таком виде появляться. Я уже сам себе не принадлежу. Я, сам того не желая, стал здесь центром притяжения. Символом и Знаменем анклава. И появляться перед всеми мятым и в одних трусах мне уже никак нельзя. Марку нужно держать.
Так что, перед тем как выскочить в коридор, я натянул трико, футболку и с усилием провел ладонями по лицу, разглаживая его после сна и, словно, стягивая с себя остатки сна. И только после этого выскользнул в коридор.
А в коридоре, на деревянной табуретке возле самой моей двери сидела Сова (блин, это ж ее голос я слышал. Вот он страж моего сна!) и что-то набирала в телефоне (все новенькие в первые дни после появления у нас не выпускают телефонов из рук. Это словно привет из прошлого для них. Что все как раньше! Вон, даже - телефоны работают. И только по прошествии времени остывают. Ну без интернета этот самый телефон теряет без малого две трети своей привлекательности... Ну, половину - точно. Но в первые дни, как правило, все не выпускают его из рук.)
– С добрым утром! - вежливо поздоровался я со вскочившей на ноги девочкой и поспешил в конец коридора к туалету, уж очень организм требовал.
– С добрым, - раздалось мне в спину, но я даже не обернулся. Всеми мыслями я был уже там - в сортире.
И только облегчившись, я получил возможность замечать хоть что-то вокруг себя. Ка-а-айф... Уф...
Перед тем как выйти из туалета я сполоснул лицо, окончательно прогоняя остатки сна и вышел уже свежим и готовым к новым вызовам. А Сони-Совы в коридоре уже не было. Лишь табуретка продолжала нелепо стоять у стены в абсолютно пустом коридоре. Недоуменно пожав плечами, я уже хотел зайти к себе, когда Сова выскользнула из кухни с крохотным подносом, на котором стояла дымящаяся кружка с чаем и несколько печенек. Вот это фокус...