Асир приподнял брови.
— И сколько же ты гуляла в саду?
— С без четверти девять.
— Вот это да. Потрясающая любовь к природе. Никогда не заподозрил бы тебя ни в чем подобном. — Три часа бродить по саду, чтобы незаметно выбраться из сераля… это тянуло как минимум на подвиг.
— Я полна скрытых талантов, — фыркнула Лин.
— И скрытой жертвенности, — покивал Асир. — Я оценил. Ради меня жертвовали многим, но целый ужин… это что-то особенное.
На террасу осторожно, крадучись, проскользнула внучка Шукри. Старик, видно, выдернул девочку из сладких снов, потому что взгляд у нее плыл, из растрепанной косы торчали во все стороны выбившиеся пряди. Она поклонилась едва ли не до земли, неизвестно как не выронив чашу с водой и не расплескав, залилась румянцем и присела на корточки у дивана.
— Владыка. Молодая госпожа.
Асир, дотянувшись до чаши, сполоснул руки, сказал с усмешкой:
— Кое-кому не помешало бы еще и ноги вымыть. И обуться. Не правда ли, молодая госпожа?
— Все, чего пожелает мой владыка, — почти пропела Лин, окуная ладони в воду; вот только от нее ощутимо повеяло раздражением. — Хоть стриптиз в фонтане. — Поймала его взгляд и пояснила: — Это танцы с раздеванием.
Асир кивнул. Танцы с раздеванием были в Ишвасе не в новинку, но таких странных названий им не давали.
— Я могу принести, — осторожно предложила девочка и покраснела еще гуще. — В смысле… чашу побольше, для ног.
— Не стоит, — смилостивился над обеими Асир. — Ноги она помоет позже, в фонтане, под присмотром и с продолжением. Ступай.
— Звучит обнадеживающе, — Лин длинно выдохнула, раздражение сменилось смущением и… ожиданием? Предвкушением. — Кажется, я даже знаю тот фонтан. И однажды использовала его похожим образом, правда, стриптиз не имел должных последствий. — Она вдруг наклонилась и прошептала, едва не задевая губами губы Асира: — Мой владыка и правда отлично умеет… м-м-м, проявлять выдержку.
— Возможно, я тоже не обделен скрытыми талантами? Неожиданно, правда?
Девчонка исчезла даже слишком поспешно и теперь наверняка постучит прежде, чем войти.
Асир качнулся вперед, дотронулся до губ, приоткрытых, ждущих. Но лишь дотронулся и только.
— Боюсь, если бы я попытался устроить последствия сразу после того стриптиза, ты бы получила моральную травму на всю оставшуюся жизнь, а я, возможно, еще какую-нибудь травму.3ede1a
— Ты не туда поставил «возможно». — Дыхание Лин касалось губ, но она не попыталась вновь сократить крошечное расстояние между ними. — И почему неожиданно? Я бы удивилась, будь иначе.
— Вы мне льстите, молодая госпожа. Правильно делаете. И все же ни получать, ни наносить увечья после стриптизов я не любитель, так что всему свое время. — Асир протянул руку, обвел пальцем ее губы, слегка надавливая на нижнюю. Лин прикрыла глаза всего на секунду и открыла снова. Дыхание учащалось, запах густел, но Асир мог бы поклясться, что она пока ничего не ждет. Кажется, серьезно настроилась на оттягивание удовольствий. А еще она была расслаблена и абсолютно довольна происходящим. Асир — тоже. Отличное положение вещей, чтобы не вспоминать ни о чем и не думать. Пока — не думать. — Сейчас ты хочешь меня, этого стоило подождать.
— Ты прав, — Лин слегка улыбнулась. Приподнялась, услышав осторожный стук, и села, на этот раз оперевшись спиной о согнутую ногу Асира: — Похоже, что мой владыка всегда прав. В особенности, когда предупреждает о масштабах предстоящего пиршества.
Масштабы оказались не так уж велики: как бы ни хотел Шукри иного, но быстро накормить нежданных ночных гостей — задача, не предусматривающая сотни блюд. Впрочем, для одной Лин, да даже и для двоих, если бы Асир тоже проголодался, здесь было с избытком. Фаршированные острые баклажаны и маринованные перцы, холодная телятина с помидорами и нежная, с пылу с жару баранина, пирожки с мясом, которые, помнится, пришлись Лин по вкусу в прошлый раз, и блестящий каплями воды на продолговатых иссиня-черных ягодах поздний виноград. В этот раз Асиру нравилось, как Лин ела: получая от еды удовольствие, запивая вином по-настоящему, а не лишь смачивая губы.
И Асир даже не вмешивался, хотя порой и хотелось. Пил, поглядывая на Лин, и думал, что идея сегодняшней ночи была не такой уж и безумной, скорее, наоборот — полезной. Баринтарцы, явившиеся задолго раньше срока, спутали планы. Нариман не просто собрался за пару дней, он еще и отправился в путешествие не на лошадях, не на верблюдах, а на зверогрызах, каждый из которых обходился бедному маленькому Баринтару дороже, чем содержание сераля за целый год. Нариману нужен был очередной займ, и, раз уж выдался такой случай, договариваться о нем он предпочитал не в толпе остальных владык, а Асир никак не мог решить, стоит ли обсуждать присоединение Баринтара к Имхаре или дождаться, когда Вахид в своей неповторимой манере заявит, что милостиво готов считать Баринтар частью Сафрахина. Нариман, разумеется, взбесится, и Асиру останется только вмешаться и решить их спор в свою пользу. Все это, будущие посольства и отсутствие новостей об отрекшихся выматывало даже больше, чем бесконечные разговоры ни о чем, которыми, по традиции, владыки развлекались с утра до вечера. Возможность вырваться из дворца хотя бы на ночь была настолько же бесценной, как глоток воды в сердце пустыни.