- Еще навестим его лавку, - сказал Рё, стряхивая со штанины споры какого-то местного растения. - Многие жители недовольны новой политикой, а для их общества характерны разветвленные и прочные семейные узы. Нам ведь нужна новая сеть снабжения?
- "СороСууб"? - спросил Скайуокер. - Но суллустанцы очень робкие существа, физически слабые. Им опасно связываться с Империей. К тому же, мы не знаем, не расскажет ли он еще кому-то об этой встрече.
- А давай выясним, - весело ответил Вихрь, - разворачиваясь на полном ходу и останавливая Люка. - Ты ведь хотел помедитировать на свежем воздухе? Садись, - он постучал носком сапога по нагретой солнцем земле.
- Что, здесь? - изумился Люк, оглядываясь по сторонам. Они были на краю поля.
- Да, здесь и сейчас, - твёрдо заявил его брат. - Приступай, а я пока разомнусь.
Люк уселся в неудобной позе для медитации, стараясь не обращать внимания на шорох и легкий стук: Рё выполнял комплекс упражнений по "вулканской" методике. Упражнения на первый взгляд казались простыми, но, как выяснилось, требовали привычки и упорного труда. С тех пор, как Вихрь начал учить Скайуокера концентрироваться и скрывать свое присутствие в Силе, тренировки стали обязательной частью дня. Брат утверждал, что Люку нужен настоящий специалист, опытный наставник, а пока они лишь проходят азы "искусства управления собой".
Люк узнал многое с тех пор, как выяснилось их родство: например, то, что душа их матери называется "катра", и только обучение на Вулкане позволило Вихрю выжить при переходе в другую галактику...
- Ты отвлекаешься, - негромко прервал поток его мыслей Рё.
- Трудно сосредоточиться, - пробормотал Скайуокер. - Столько всего в последнее время случилось...
- Хочешь попробовать медитации на снегу? - пригрозил голос брата в отдалении. - Можно устроить, когда вернемся.
- И так справлюсь, - фыркнул герой Альянса. Он глубоко вдохнул и "нырнул" в прозрачные потоки вездесущей Силы.
Исчезли все звуки и запахи, шорох трав и мягкое касание сулонского солнца. Люк видел тени событий и людей, планеты и целые созвездия, вращающиеся в космосе. Он почувствовал острую тоску Вихря по родине - маленькой зелено-синей планете, освещенной единственной желтой звездой. Затем мимо величественно проплыл корабль, похожий на широкую тарелку с приподнятыми на корпусом гондолами антивещества...
- Думай о суллустанце, - сухо сказал Рё.
- Извини, - торопливо ответил Люк.
Скайуокер увидел множество маленьких существ, работавших на Империю. Фабрики СороСууб были бесконечны, хорошо охранялись - вокруг были отряды штурмовиков. Много оружия, новые планы, схемы каких-то объектов на экранах, строго секретная информация.
- В сторону, - послышался четкий голос брата. - Там есть инквизиторы. Переключись на людей, важно найти единомышленников.
Нахмурившись, Люк снова сосредоточился. Он вспомнил круглые черные глаза Марна, испуганное выражение его лица, тонкий голос.
- В одной из лабораторий работает его дядя, - пробормотал Скайуокер. - И несколько племянников. Они охотно пойдут на контакт.
- Прекрасно, - похвалил Вихрь. - Ты выполнил задачу. Возвращайся, иначе слишком устанешь.
- Сейчас, - сказал Люк. - Я хочу увидеть Татуин. И ты посмотри: он даже красив, особенно, сразу после песчаной бури, когда небо такое чистое и прозрачное.
Скайуокер почувствовал, как рука брата опустилась на его плечо.
- Хорошо, - сказал Вихрь.
...Песок, много песка. Он сияет, как алмазы с Айего, о которых Люк слышал от пилотов в кантине Мос Эйсли. Вот родной дом, но могил рядом нет, - значит, все живы? Где Оуэн и Беру?
Вместо них выходит женщина, немолодая и темноволосая. Вытирая руки о фартук, она вглядывается в жаркое марево пустыни и наклоняется за маленьким пластиковым контейнером. За поясом у нее есть нож, и Люк догадывается, что она будет делать: на влаговыпаривателях собирается жидкость, благодаря которой растут редкие в пустыне съедобные грибы. Многие женщины на Татуине собирают их до полудня. Грибы - хорошее дополнение к жаркому из банты, а если мяса нет, их можно приготовить, слегка обжарив в масле.
Сердце Люка сжимается от странной боли. Он не знает эту женщину, и всё-таки узнаёт ее. Он почти не удивляется, когда Падме тихо выдыхает голосом Рё: "Шми..."
"Мама", - в ответ произносит Скайуокер.
Как он мог оставить её здесь? Здесь, в этой пустыне, в рабстве, а затем среди чужих людей, не сумевших спасти её? Её смерть на его совести. Слёзы душили Люка, клокотали в его груди, обжигали полуслепые глаза и искалеченную гортань. В отчаянии он протянул обрубки рук: где ты? Останься со мной!
Моя мать! Мой сын! Падме!
Люк почувствовал, как Вихрь и Падме тащат его прочь, напрягая все силы. Но тот, другой, оплакивавший Шми, вцепился мёртвой хваткой.
Останься со мной!
"Он в бессознательном состоянии, - задыхаясь, произнесла Падме. - Кажется, спит".
"Ничего, сейчас разбудим, - отозвался Рё. - Будь готова. Раз... два..."
На счет "три" Люку показалось, что в его голову выпалили в упор из дизраптора. Боль была невыносимой, заставившей забыть обо всем, кроме сокращающихся в агонии нервов.
- А полегче нельзя было? - сквозь кашель выдавил Скайуокер, сворачиваясь на земле в клубок и удобряя местные зерновые культуры остатками завтрака.
- Зато он от тебя отстал, - тяжело дыша, произнёс Вихрь. Рё стоял рядом, согнувшись пополам и упираясь руками в колени. - Ну и силища! Тиранозавр, а не человек. Ваше присутствие в Силе было почти идентичным. Пришлось рубить по живому, иначе не получилось бы.
- Как... мама? - спросил Люк, помотав головой, чтобы сфокусировать зрение.
- Падме в порядке. И не пугай её больше.
- Ну я же не знал, что так выйдет!
- Угу. Похоже, не только на папашу намордник надеть надо. Обзаведусь электрошокером на палке и буду тыкать в тупую башку моего братца всякий раз, как его понесет в чужие воспоминания.
- Ты сам предложил медитировать.
- Медитировать, а не лезть, куда не просят!
ХХХХХХХХ
Они пошли к кораблю. Люк некоторое время опирался о руку Вихря, но вскоре смог идти самостоятельно.
- Рё... ему было совсем паршиво.
- ...
- Рё, серьезно. Он наш отец.
Вихрь ответил каким-то злым голосом:
- Даже удивительно, отчего ему паршиво? Ведь такой замечательный человек! Я и причины найти не могу, за что несчастный так страдает. Нет в мире справедливости, не иначе. Давай предложим Мотме организовать Альянс помощи Дарту Вейдеру. На хрена спасать людей от Империи? Лучше поможем бедному папе и старенькому дедушке-Императору.
Люк остановился, хмурясь и не глядя на брата.
- Я не предлагаю служить Империи и никогда не предам Альянс за восстановление Республики. Но нашему отцу действительно помочь некому, кроме нас. Если его схватят, то казнят с позором, - а ведь он калека, ветеран. Был героем, защищал людей, многим спас жизнь во время Войн клонов. Затем... оступился. Падме обошлась без подробностей, но наверное, там пролилось немало крови, особенно во время захвата Храма джедаев.
Скайуокер, наконец, поднял голубые несчастные глаза на Рё:
- Отец - действительно преступник, но неужели мы, как и вся галактика, отвернемся от него? Вот ты... делаешь все для нашей матери. А как же отец?
Вихрь мысленно застонал: "Ма, ты видишь? Ну, что я говорил? Я же предупреждал: это настоящий геморрой!"
Вслух он сказал:
- Теперь не отвяжешься, да? Упертый, как... банта. Но здесь не место решать такие вопросы. Идём, "Тысячелетнему Соколу" нужен новый гипердрайв. А в Совете еще предстоит обсудить план касательно "СороСууб".
Комментарий
Да, это продолжение, самому с трудом верится. Пришлось нащупывать тропинку назад к этой истории, но я ее допишу.