Обогнув стол, он расположился так, чтобы перехватить ее на выходе из столовой, и как только она приблизилась, крепко взял за руку и повел в спальню.
— Вас опять что-то не устраивает? — прошипела она.
— Уж не нарушил ли я ваши с мистером Харди планы? Она шагнула на верхнюю ступеньку и остановилась.
— Возможно, нарушили. Сегодня восхитительный день для санной прогулки.
— Превосходно. Значит, мы немедленно отправляемся кататься. — Энтони прошел по коридору и распахнул перед Викторией дверь в их апартаменты: — Надевайте пелерину и муфту, мы едем прямо сейчас.
Минуту назад он не собирался тратить время на Викторию, намереваясь сосредоточить свое внимание на Харди. Однако Николас не переносит холод, а, следовательно, останется в доме и сможет, если его попросить, часок понаблюдать за Харди вместо Энтони.
— Я не желаю… — начала она и затихла от одного его взгляда.
— Я вам плачу. Извольте исполнять то, что я говорю.
— Да, конечно, вы правы. Я сейчас оденусь, — согласилась Виктория и мгновенно облачилась в черную пелерину.
Он надел пальто и направился к выходу. Отдав приказание подготовить сани, он взял ее под руку и вывел из дома. От порыва ледяного ветра у него захватило дух, и он едва не вернулся обратно. Что за странная затея? Гораздо удобнее было бы поговорить в спальне.
У горящего камина. Неподалеку от просторной кровати.
Господи, с какой скоростью его мысли меняют направление и устремляются совершенно не в то русло?!
Энтони тряхнул головой, изгоняя прочь плотские фантазии. Виктория никогда не будет снова принадлежать ему и находится здесь единственно для того, чтобы притворяться его любовницей. Между ними стоит их общее прошлое. Иначе он давно переспал бы с ней, и она уже почти наскучила бы ему. В точности как все те женщины, с которыми он бывал близок до сей поры.
Подоткнув меховой полог, Энтони взял вожжи из рук помощника конюха. Лошади тронулись с места, и сани плавно заскользили по свежему снегу. Энтони посмотрел на Викторию и улыбнулся — в ее глазах горел огонек радостного возбуждения.
— Возьму на себя смелость предположить, что вы никогда не совершали санных прогулок?
Она кивнула и с придыханием произнесла:
— Никогда.
Ух, какие у нее красные щеки!
— Вы не замерзли?
— Нет. — Виктория огляделась по сторонам. — Как здесь красиво!
Энтони придержал лошадей и, не спеша, посмотрел вокруг. Белоснежные поля, серебристые деревья, тишина, прерываемая только криками птиц. Такое впечатление, что на всей земле остались лишь два человека — он и она.
Однако ему нужно выполнить задание. Только и всего. А Виктория… Что ж, если она поможет ему, тем лучше.
— Как вам понравился мистер Харди? — поинтересовался он.
— Вы его хорошо знаете?
— Нет. А вы?
Виктория вздрогнула — то ли от холода, то ли от предположения о том, что она хорошо знакома с Харди.
— По-моему, он ничем не отличается от большинства джентльменов, присутствующих на приеме. Распущенный мужчина, заинтересованный единственно в удовлетворении собственных желаний. Энтони сжал кулаки:
— Неужели?
— Он беззастенчиво разглядывал мое декольте, хотя знал, что я здесь не одна. А потом сообщил, что был бы рад услышать о нашем с вами расставании.
— В самом деле? — Мысль о том, что Харди делал Виктории непристойные предложения, когда ее любовник сидел за тем же столом, привела Энтони в ярость. Но как, скажите на милость, подобраться ближе к этому субъекту, не вызывая у него подозрений? — Не могу понять, почему вас возмущает его поведение. Разве для женщин вашей профессии похотливые взгляды мужчин не становятся привычными?
Он видел, как изменилось ее лицо, и ждал, что она опровергнет оскорбительное предположение. Но она молча отвела глаза, и у него больше не осталось сомнений на ее счет.
— О, смотрите! — воскликнула Виктория, указывая на оленя, показавшегося на опушке леса. — Он очень красивый.
— Она очень красивая, — поправил он.
— Как вы определили, что это она?
— По отсутствию рогов.
— О! — смущенно вымолвила Виктория, и ее румяные от мороза щеки покраснели еще больше.
— Откуда вам знать, если вы никогда не видели оленей? — тихо сказал он, почему-то желая смягчить возникшую неловкость.
— Мы собираемся ехать дальше? У вас есть еще вопросы касательно мистера Харди? Или, возможно, вы еще не закончили клеймить меня позором?
Проигнорировав ее последнее замечание, он взялся за вожжи, и лошади тронулись с места.