- Что случилось? – спросила она удивленно.
- Трудно пришлось, - прохрипела Дарья и откашлялась, - страшно. Вокруг полно следов зверей или зверя. Непонятно. Но нас, кажется, выслеживают.
Она подобрала хворост и начала кидать его внутрь пещерки. Там его принимала Татьяна. Вскоре набралась большая куча, и затем влезли боком и Дарья с Зоей. Обе были молчаливы и расстроены.
- Вы видели следы? – начала Татьяна расспросы, - Какие они? Можешь описать?
- Да, как ты и сказала, - начала Дарья, - похоже на мягкие лапы. Скорее тот самый тигр. Только раза в три больше земного. Хотя я и не видела тех следов, но могу сказать по кошачьим. Похоже. И их много.
- Прайд решили устроить, что ли, - тоскливо произнесла Татьяна, - или всё один?
- Кружит рядом, гад. - сквозь зубы сказала Зойка. - Чувствует добычу. А добыча это мы.
Женщины замолчали и съежились от страха. Так и просидели до самого вечера, забыв и про обед и про ужин, пока не услышали шаги и мужские голоса. Подскочив от внезапной радости, бросились к камню и откатили в сторону. Вошедших мужчин обнимали все и сразу с ахами, вздохами и слезами. Потом долго рассказывали про ночь и зверя, а те в свою очередь про их приключение. В доказательство Клим вынул из рюкзака странную птицу-ящера.
- Так и есть. - сказала Татьяна, расправляя странные кожистые крылья и рассматривая узкий клюв с зубами. - Мы в Юрском периоде. И здесь должны быть еще и огромные ящеры, разные и жуткие монстры.
- Ты уверена? – спросил, подсаживаясь к Татьяне Клим.
- Теперь да. - откликнулась Татьяна, глядя мужчине в серьезное лицо.
Клим помолчал.
- Сможешь нас просветить по этому поводу?
- Мало что помню, но попробую. - качнула она головой. - Да и вы сами знаете по своим урокам в школе и по фильмам, если смотрели. А что здесь может быть, вскоре узнаем и сами.
Она тоскливо хмыкнула и начала свой рассказ. После такой печальной и страшной для них истории своего прошлого, они молчали. Их даже не обрадовала та самая травка, вместо соли, озеро с прилегавшими лесными массивами, полными дичи и рыбы. Там тоже была историческая жуть с огромными тварями, именуемые ящерами.
Г л а в а 7. Знакомство
Сван уже начал чувствовать себя вождем, главой племени после очередного вояжа на особенную охоту на зябра (ящер). Его приметил местный разведчик и донес, что тот либо болен и стар, либо ранен.
- В общем, можем его загнать в ту яму, что приготовили заранее. Будет мне за это часть шкуры?
- Как и обещал. - уверенно кивнул Сван, глядя в улыбающееся лицо молодого воина.
Тот, подпрыгнув на месте, издал победный клич, вскинув руку с топориком, и бросился назад. В дальнем строении его ждала мать. Она была рада за своего единственного сына и особенно после смерти супруга, его отца. Часть добычи он уже отдавал в племя, как начинающий охотник и вскоре должен быть принятым в отряд постоянно, особенно сейчас, если его разведка принесет ему и шкуру на облачение. И путь только её небольшую часть, но он будет первым, кто её получит. А значит, скоро вольется полноценным членом команды по отлову животных, которых скупали «верхние» хозяева для своих нужд. Они за них поставляли племени не только оружие и лекарства, но и знания, которые были так необходимы для нормальной жизни в их поселке.
Оживленный, он вошел в один из глинобитных домов, что стояли у самой кромки огромного монолита у высокой заснеженной скалы. В доме было тепло и пахло пищей. Воин скинул у порога лук и копья и вошел в комнату, где был очаг и над ним в треножнике висел котелок с булькающей похлебкой. Еще с утра, он принес матери мелкого желтого грызуна и теперь ждал обеда. Присев перед огнем, бросил в него пару хворостин и поднял глаза на старую женщину. Она смотрела на него подслеповатыми глазами и улыбалась. Она узнала его по запаху, по шагам, как знала и всех своих погибших и пропавших без вести детей и мужа. Теперь он остался один, и она хвалила богов за его жизнь. Он только набирал силу и опыт, и мог уже надеяться на место в отряде, а это не только сытность в дом, но и почет и уважение.
Кивнув, она налила ему чашку и подтолкнула плетенку с лепешками. Эту выпечку принесла недавно им соседская девушка, которая заглядывалась на ее сына и которую она хотела в невестки. Но сын всегда смеялся, когда та заговаривала на этот счет, оправдывая себя тем, что еще молод, еще не принят в команду и не принес кору Ола, чтобы рождались первыми мальчики. Мать отмахивалась и грустила, она была бы рада любому внуку или внучке, пока была еще жива. Вир, как звали этого парня, только хмурился и злился на её слова, а она плакала.