И снова пришлось мне подниматься по темной лестнице, где на каждом шуга подошва выжимает запахи сырости и одиночества. Нельзя было бы сказать, что это настолько уж было противно, но всё же – не приятное, однако ощущение, ощущать это у себя под ногами.
Когда мы поднялись на последний этаж, Вика остановилась возле серой, тёмной, обшарпанной двери. Она достала из сумочки ключи и, не много поковырявшись в замочном отверстии, потом дверь резко заскрипела и гостеприимно распахнула её передо мной.
Когда мы вошли внутрь, на какое-то мгновение Вика задумалась, углубив свой взгляд во тьму, но потом она улыбнулась, и зажгла свет во всей квартире, и тихо произнесла с обращением ко мне: