Ей чудится, что за каждым деревом их кто-то подстерегает. Она злится на себя за слабость и невольную пугливость. С ней ведь Дима. Значит, бояться нечего.
Впереди маячит тёмно-коричневый дом, и Ева шумно втягивает воздух. Она никогда не видела «домик» снаружи. Ночью было темно, к тому же Ева не разглядывала местность. Неслась прочь, не разбирая дороги.
Пока Дима, проверяя, обходит дом, Ева рассматривает его, держась чуть на расстоянии. Среднего размера, одноэтажный, с двускатной крышей. Наверху явно располагается крохотный чердак. То, что внизу находится подвал, Ева и так знает. Она приближается к входной двери, прикасается к деревянной поверхности, покрытой тёмным лаком, и принюхивается. Всё тот же запах: древесина, свежесть еловых веток и немного цитрусовых ноток. Аромат Еве нравится, но вот связанные с ним воспоминания — нет.
— Идём, — тихо произносит Дима, срывая ленту, которой опечатан вход.
— А можно?
— Криминалисты уже всё осмотрели, поэтому — да.
Внутри царит полумрак. Ева переступает порог, нервно озирается, прежде чем двинуться дальше. Она знает, что третья доска от входа скрипит, и перешагивает через неё. Ева слишком хорошо помнит этот скрип над своей головой. Всякий раз, слыша его, Ева понимала, что он пришёл и скоро спустится к ней в подвал. Хотя тогда она не знала, что находится в подвале. Поняла лишь при побеге, когда взбегала по лестнице.
Слева от входа расположена небольшая кухня. Чуть поодаль — дверь. Открыв её, Ева осматривает крохотную ванную комнату. Непохоже, чтобы кто-то жил здесь постоянно. Дом напоминает временное убежище. Например, для лесничего.
Главная комната тоже не впечатляет габаритами. У одной стены стоит раскладной диван, у другой — стол и два стула, а по центру находится спуск в подвал.
— Мне раньше не приходило в голову, — задумчиво произносит Ева. — Но откуда здесь электричество и вода?
— За домом генератор и бочок. Полностью автономная система. Сам дом оформлен на мертвеца.
— В смысле?
— Старик умер три года назад. Это его охотничий домик. Родственников нет, так что здание и земля отошли государству.
— Тогда почему дом стоит брошенным?
— Потому что иногда в системе случается бардак, — Дима усмехается. — Да и кому нужна эта ветхая изба?
— Маньяку вот пригодилась, — Ева поджимает губы. — А откуда ты всё это знаешь?
— С утра прислали инфу на почту.
— Ты же не работаешь над этим делом.
— Не работаю. Но связи-то у меня есть.
— Нам туда, — Ева указывает в сторону лестницы.
— Уверена, что хочешь спуститься?
— Не хочу. Но я пойду с тобой. Одна здесь я не останусь.
Они спускаются в подвал, и Дима проверяет каждую щель, рассматривает вещи, размышляет о чём-то. Ева старается ему не мешать, лишь отвечает на его редкие вопросы. Ей странно и жутко вновь оказаться здесь. И вроде всё знакомое, но ощущение, словно она находится тут впервые. Видно, что комнату обыскивали ещё до них. Наверное, это была полиция. Кое-каких вещей нет. А что-то, наоборот, появилось. Например, тёмные пятна на полу.
— Что это? — указывает на них Ева.
— Хороший вопрос. Либо криминалисты постарались, либо… — Дима резко замолкает и склоняет голову набок, будто прислушивается.
— Либо? — переспрашивает Ева.
— Тшш, — Дима прикладывает палец к губам и показывает глазами вверх.
Теперь и Ева это слышит.
Скрип.
Шаги над их головами.
Она смотрит на Диму, и он жестом показывает ей оставаться на месте, а сам медленно и бесшумно покидает подвал. Ева ждёт несколько минут, затем идёт за ним. Оставаться здесь одна она не намерена.
— Стоять! — доносится сверху лестницы Димин голос, и Ева махом преодолевает последние ступеньки.
Она замечает метнувшуюся тень за окном, и страх полностью покидает Еву, уступая место дикой ярости. Возможно, снаружи сейчас находится Евин похититель. Он не должен уйти.
Не обращая внимания на Димины крики, Ева выбегает из домика и мчится в том направлении, куда, как ей показалось, направился тот, кто заходил в дом, пока они осматривали подвал. Ева бежит быстро, не обращая внимания на ветки, хлещущие по лицу. Ей мерещатся тени. Чудится, что уже вот-вот — и она догонит того человека. Но вокруг лишь деревья, листва и ветки. Ощущение, будто лес смеётся над Евой.