— Алхимия – это философское учение и практика совершенствования не только магии, но и волшебных веществ в природе, так как всё в этом мире взаимосвязано, — продолжал громко рассказывать ректор, чуть ли не выплёвывая слова с недовольным шипением, и каждым словом шандараша мощным разрядом тока по венам. Казалось ещё немного, и он сорвётся с места и бросится в стремительную атаку, превращаясь в исполинского змея. Именно поэтому смысл лекции постоянно ускользал как песок сквозь пальцы? Могли ли хоть кого-то увлечь идеи создания эликсира бессмертия, первоматерия или таинственные космические силы, связывающие все планеты во вселенной, если каждый яростный взгляд словно прожигал насквозь, взрывая нервные окончания. Именно поэтому после окончания лекции сочла самым разумным ретироваться, унося поскорее ноги прочь, но спасительную дорогу к выходу мгновенно загородила внушительная фигура ректора.
— Останьтесь, — зловеще прошипел мужчина, забрасывая раскалённые угли прямо мне под кожу. Я не могла разобраться, что напугало больше, жёсткий официальный тон, пожирающий взгляд, на дне которого плескалась первобытная ярость или всё вместе взятое.
— Мы с ребятами подождём снаружи, — как ни в чём не бывало весело прочирикала соседка по комнате напоследок.
— Не стоит, я догоню вас, — поспешно пробормотала, не уверенная в том, что переживу ближайшие пять минут.
Терпеливо дождавшись, пока аудиторию покинет последний студент, ректор раздражённо задал вопрос, сжимая рука в кулаки, словно с трудом удерживал клокочущую ярость:
— На каком основании вы грубо нарушили правила университета?
16 глава
От несправедливого обвинения внезапно стало холодно, словно на меня резко опрокинули ушат ледяной воды.
— Я не нарушала дурацкие правила, — упрямо возразила и неосознанно отступила на несколько шагов назад, с раздражением ощущая подозрительную слабость в ногах.
— Если я не ошибаюсь, судя по горькому можжевельнику и коркам лимона, это была ведьмовская настойка, — зловеще усмехнулся наг и незаметно приблизился ко мне ещё ближе, напоминая дикого и смертельно опасного хищника, выслеживающего свою добычу, — А распитие спиртных напитков категорически запрещено на территории моего учебного заведения.
Разумеется, и виновата во всём исключительно я, а на многочисленных соучастников совершенного преступления ректор решил закрыть глаза, обрушив беспощадный гнев на козла отпущения в моём лице.
— Если это всё, то я бы предпочла присоединиться к своим друзьям, — невнятно пролепетала, безуспешно пытаясь осторожно обойти внушительную фигуру и незаметно пробраться к выходу.
— Я уже даже не говорю об аморальном поведении, — продолжал перечислять печальный список грехов мужчина, ярко сияя холодными как айсберг глазами, — Связь с аспаром не сулит ничего хорошего.
От нового обвинения кровь резко прилила к щекам, а внутри стало горячо и скользко от жгучего стыда. Но разве сам ректор не выбросил меня за дверь, словно надоедливую собачонку или ненужный хлам? Беспокоило ли могущественного нага только беспрекословное следование уставу имперского университета или основная причина яростного гнева заключалась в чём-то другом?
— И какое наказание меня ожидает? — обречённо уточнила, нервно облизывая пересохшие губы. Да и смысл оправдываться и рассказывать о нелепом происшествии, если все разумные мысли давно покинули голову? — Мне пора собирать вещи?
— И это было бы самое правильное решение в твоей жизни, — с придыханием прошелестел великий змей, неожиданно перевоплощаясь в свою истинную форму. Человеческие ноги плавно сменились огромным золотистым хвостом, мрачно поблескивающим перламутровыми искорками в непроглядной тьме, завораживали, манили, словно болотные огоньки. Да и сам наг теперь казался ещё мощнее, выше и величественнее, — Беги, пока можешь!
Шумно глотнув, бросила восторженный взгляд на ректора, с удивлением понимая, что мне совсем нестрашно. А от мимолётной мысли, что я могла дотронуться по переливающихся в темноте аудитории чешуек хвоста голова закружилась, пульс участился, а дыхание стало рваным.