— Это уж точно, — невольно ухмыльнулся швейцар и пригладил пышные усы, — уж больно вы на классную даму похожи, нэсс, не в обиду будет сказано.
— Вот именно, — серьезно сказала я. — Поэтому меня отправляют к людям солидным, серьезным и наблюдательным, вроде вас, а не к юным вертихвосткам: к ним нужен совсем иной подход, и на то у нас есть подходящие сотрудники.
Да уж, если Виалисс не сумеет разговорить «цыпочек», придется сдать его в утиль!
— Идемте, — он отворил дверь, — я изнутри закрою. Небось, никто важный не явится, а явится, так позвонит.
Сейчас в театре было пустынно и очень… тоскливо, что ли? И не в убийстве дело, хотя, конечно, и оно наложило свой отпечаток на атмосферу этого места. Просто сейчас, когда не сияли люстры, не звучала музыка, не было слышно гула голосов и смеха, не сновали туда-сюда расторопные официанты, театр напоминал старую шарманку. Когда придет время, ручка повернется, снова задвигаются фигуры, зажгутся огни, раздастся привычный мотив, но пока…
Я поймала себя на том, что по неистребимой привычке быстро записываю впечатления в блокнот. Впрочем, неважно, вряд ли швейцар обучен стенографии.
— Итак, нэсс…
— Лиден.
— Нэсс Лиден, — кивнула я. — Вчера вы, как обычно, несли вахту у дверей, так?
— Да, нэсс, и мне пришлось несладко: так и норовил прорваться кто-нибудь, кто столик не заказывал!
— Но не прорвался?
— Нет, нэсс, у меня мышь не проскочит! — Лиден скосил глаза, и я вспомнила слова Виаторра. — Двоих буквально дверью прищемил, пытались за господами проскочить, еще парочку за шкирку вынес и пинком с крыльца наладил, чтоб неповадно было…
Я оценил разворот могучих плеч швейцара и согласилась, что это ему вполне под силу.
— Служили?
— Да, нэсс, во вспомогательных войсках. Снаряды таскал, окопы копал, конные обозы водил, в госпитале помогал раненых носить, много еще чего… Для другого у меня глаза не того… — вздохнул он. — Может, и к лучшему — жив остался.
— Ясно…
Я задала еще несколько вопросов касаемо убитой (звали ее, как выяснилось, Аден Фирр, брат-то мне не сказал!), выслушала, какой она была веселой и приветливой, а потом Лиден сказал:
— Сдается мне, имя-то у нее фальшивое было.
— Наверняка у большей части девиц сценические псевдонимы, — пожала я плечами.
— Да не так, нэсс! Там понятно: рыжую вон звать Мирой Фок, так она называется Муриллой Фоккертиль, ну и остальные так же, чтоб покрасивее и позатейливее, — пояснил он. — А эта и по документам Аден Фирр.
— Ну так повезло ей, сразу подходящее имя досталось.
— Может, и так, нэсс, да знаете… постоишь тут с моё… — он снова почесал в затылке, — начнешь примечать. Сдается мне, Аден вовсе не из таких вот Мир была. Пожалуй, даже хорошего рода. Иногда как возьмется знатную нэсс изображать — ну ведь один в один, а другая кривляется — а толку нет!
— Хорошие актерские данные, — предположила я, но взяла это на заметку.
— И еще — ей тут нравилось, взаправду, — добавил Лиден. — Многие ж как приходят: думают, попляшу годик-другой, деньжат скоплю — и обратно на ферму, замуж. Как бы не так… затягивает это. А Аден вроде другого ничего и не хотела, радовалась, что сюда попала, всегда с огоньком выступала!
— Говорю же, прирожденная актриса. Ей бы к хорошему импрессарио попасть, вышел бы толк.
— Так твердили ей: сходи попробуйся в настоящий театр… или вон в синематограф набирали девиц! А она ж была рослая, всё при ней, не то чтобы красавица, но видная, хорошо бы смотрелась… Нет, упёрлась — остаюсь тут, и всё, — он перевел дыхание и добавил: — Я как-то спросил: ты что ж, думаешь до старости ноги на сцене задирать? Скоро молоденькие подрастут, а вас всех попросят отсюда, и что тогда?..
— А она что сказала? — насторожилась я.
— Засмеялась и говорит: а с чего ты взял, что я до старости доживу? — вздохнул он. — По плечу меня потрепала и убежала.
«Час от часу не легче! Неужто в самом деле кто-то ее преследовал?» — подумала я, но дальнейшие расспросы ничего не дали. Да, Аден встречалась с разными мужчинами, но не всерьез. О будущем не думала, жила одним днем, а больше всего напоминала человека, вырвавшегося на свободу если не из тюрьмы, так из душной комнаты… А вот это интересно!
— Ну хорошо, оставим пока это, — сказала я. — Открою вам секрет: полиция считает, что в Аден стреляли откуда-то от самых дверей…
— Быть не может! Я бы и услышал, и уви… гхм… — смутился Лиден. — Ну, я всегда же захожу посмотреть, управляющий не ругается. Двери-то я запираю! И стою подле них, а внутри или снаружи, без разницы, все равно никого постороннего не впущу! И я хоть и косой, но не слепой, и если б кто где-то рядом со мной стрелять вздумал, заметил бы!