— Если собираешься блевать, то выйди наружу. Давай убирайся отсюда.
— Помогите мне подняться. Пожалуйста.
— Нет, — прошептал человек-змея. — Ползи.
Щелкнул замок, дверь открылась, и Билли, трясясь, прополз мимо мужчины, очертания которого вырисовывались в темноте. Дверь за ним тихо закрылась.
38
Уэйн Фальконер проснулся, когда что-то начало стягивать с него простыню.
Он резко сел и увидел смутную фигуру, сидящую в ногах кровати. В первый момент юноша испугался, ему показалось, что это та самая фигура, которую он видел во сне и которая теперь явилась воочию; но затем он присмотрелся и понял, что это его отец, одетый в желтый похоронный костюм. На его румяном, здоровом лице играла слабая улыбка.
— Привет, сынок, — тихо произнес Джи-Джи.
Глаза Уэйна расширились, дыхание стало прерывистым.
— Нет, — сказал он. — Нет, ты в земле... Я сам видел, как тебя опускали в могилу...
— Видел? Ну что ж, значит, я в земле. — Проповедник улыбнулся, показав идеально белые зубы. — Но... может быть, ты частично возвратил меня к жизни, Уэйн. Может быть, ты гораздо сильнее, чем думаешь.
Уэйн затряс головой.
— Ты...
— Мертв? Для тебя я никогда не умру, сынок. Потому что ты любишь меня. И ты понял, как я тебе нужен, да? Поддерживать «Крестовый поход» на плаву — тяжелая работа, не так ли? Работа с бизнесменами, адвокатами, бумагами и счетами, дальнейшее развитие предприятия... Ты только начал, но уже догадался, что все это гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Я прав?
У Уэйна разболелась голова. После похорон головные боли стали гораздо мучительнее. Он пачками глотал аспирин.
— Я не могу... Я не могу справиться с этим в одиночку.
— В одиночку. Какое ужасное слово. Оно похоже на слово «мертв». Но ты не будешь одиноким, как я — мертвым... если только ты не захочешь обратного.
— Нет! — сказал Уэйн. — Но я не...
— Ш-ш-ш-ш, — Фальконер прижал палец к губам, — твоя мать в холле, и мы не хотим, чтобы она нас услышала.
Серебристый луч лунного света, проникший в окно, отражался в пуговицах отцовского пиджака; тень Фальконера казалась огромной и бесформенной.
— Я помогу тебе, сынок, если ты поможешь мне. Я могу быть с тобой и направлять тебя.
— У меня... болит голова. Я... не способен думать...
— Ты просто пытаешься делать сразу несколько дел. А ты всего лишь мальчик, тебе еще нет восемнадцати. Неудивительно, что у тебя болит голова из-за всех этих проблем и размышлений. Но в первую очередь мы должны обсудить с тобой то, о чем ты не должен рассказывать ни единой живой душе.
— Что... обсудить?
Фальконер наклонился к Уэйну. Юноше показалось, что в глубине его бледных, голубовато-зеленых глаз мелькнули красные искорки.
— Девушка, Уэйн. Девушка в озере.
— Я не желаю... вспоминать об этом. Пожалуйста, не надо...
— Но ты должен! Ты должен принять в расчет последствия своих действий.
— Она не утонула! — всхлипнул Уэй. — О ней не было ни слова в газетах! Никто ее не нашел! Она... просто убежала, и все!
— Она под платформой, Уэйн, — тихо сказал Фальконер. — Она зацепилась. Труп уже раздулся, как пузырь, и скоро лопнет, и то, что останется, упадет на дно. Рыбы и черепахи довершат остальное. Это была дурная, грешная девушка, Уэйн, и ее родители думают, что она просто убежала из дома. Никто и не подумает связать ее с тобой, даже если всплывут останки. А они всплывут. В ней был демон, Уэйн, и он ждал тебя.
— Ждал меня? — прошептал Уэйн. — Но зачем?
— Затем, чтобы задержать твое возвращение домой, когда мне стало плохо. Ты ведь мог бы спасти меня, если бы знал?
—Да.
Фальконер кивнул.
— Вот видишь! Демоны работают всюду. Эта страна гниет от грехов, а зараза исходит от маленькой разваливающейся лачуги в Готорне. Ты знаешь, что я имею в виду. Ты знаешь уже давно. Эта ведьма и ее парень очень сильны, Уэйн; за ними стоят Смерть и Ад. Они хотят уничтожить тебя, как уничтожили меня, ослабив мою веру, а я понял это слишком поздно. Теперь они работают над тобой и твоей верой, пытаясь сделать так, чтобы ты усомнился в своем даре исцеления. Они сильны и злы. И должны быть преданы огню.
— Огню, — повторил Уэйн.
— Да. У тебя есть шанс послать их в адово пламя, если ты позволишь мне направлять тебя. Я буду с тобой всегда, когда ты будешь нуждаться в поддержке. Я помогу тебе управлять Походом. Ну что, ты решил? Я не умру, если ты этого не захочешь.