— Вот, значит, как, — тихо проговорил он после минутной паузы, за которую я успела сделать пятнадцать коротких вдохов. — У маленькой девочки открылись глаза, и теперь она видит всё в истинном свете. Интересно, чем же ты думала, когда пришла ко мне в первый раз? Чем же ты думала, когда отдалась мне в первый раз, а, Мередин? Я же специально спрашивал тебя, хочешь ли ты этого или нет…
— Ничем, — ответила я с противным вкусом горечи на губах. — Я была глупа. Я не понимала, что делала.
— Да… — протянул он, задумавшись о чём-то своём, а я успела сделать ещё один, в этот раз глубокий вдох, а потом вновь замерла, попав под пристальный взгляд багряно-красных глаз. — Ты была глупа. Ты и сейчас ничем не лучше себя прежней, той глупой девочки, которая пришла ко мне год назад вместе со своим братом. Вот что…
Тёмный Лорд опять задумался о чём-то своём, а я с трепетом ожидала продолжения его слов, не в силах пошевелиться.
— Я готов сыграть с тобой в эту игру…
— Это не игра, — перебила его я, но сразу же замолчала, заметив в его глазах угрозу.
— Это игра, — не терпящим возражений тоном произнёс он, и я снова не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть от его пристального взгляда. — Ты маленькое глупое дитя, играющее в куклы и мечтающее о принце на белом коне. Я не принц, ты сама это сказала, но я готов сыграть с тобой, Мередин. Если ты считаешь, что тебе нужно уехать, сделать передышку, подумать о своём поведении, перспективах на дальнейшую жизнь, ещё о чём-то — уезжай…
Услышав это, я облегчённо выдохнула, уже обрадовавшись, что всё-таки получила долгожданную свободу, но моя радость была поспешной.
—…но это не значит, что я отпускаю тебя, Мередин, — заметив мою реакцию, дополнил Тёмный Лорд. — Я не отпускаю тебя. Ты можешь уехать хоть на край света, но это не значит, что ты ничего не должна мне. Всё остаётся в силе, Мередин, как бы ты ни старалась избежать этого.
Я недоумённо уставилась на него, не понимая, чего он от меня хотел, и Тёмный Лорд, заметив мой взгляд, усмехнулся и продолжил шептать, а его руки опять крепко сжали мою талию:
— Ты будешь писать мне письма. Я не знаю, на сколько тебя хватит, но ты будешь обязана писать мне. Два письма в месяц. Раз в четырнадцать дней у меня в руках должно быть две страницы текста, написанного твоей рукой. О твоей новой жизни, о любви ко мне, обвинения в том, как я испортил тебе молодость… мне всё равно, о чём ты будешь писать мне, но раз в две недели в моих руках должно быть письмо от тебя. И если этого письма не будет, то я очень разозлюсь, Мередин. А с твоей стороны крайне недальновидно злить меня, ведь рядом со мной останутся твой отец и два брата… Младшему же всего шестнадцать, не так ли?
При мысли, что из-за меня теперь висели на волоске жизни отца и Тео с Эзрой, я нервно сглотнула, а Тёмный Лорд, почувствовав мой страх, почувствовав, что нашёл мою болевую точку, довольно улыбнулся.
— Вот видишь, как ты быстро всё схватываешь, не такая уж ты и глупая, если подумать, — продолжил говорить он, проведя рукой по моему обнажённому телу до груди. — Отдохни немного, я всё понимаю, отдых нужен каждому и мне в том числе. А потом мы снова поговорим, когда ты вернёшься ко мне.
— А если не вернусь? — отрешённо поинтересовалась я, так как если он пригрозит отнять жизни у отца и братьев, то выбора у меня не будет в любом случае.
— Вернёшься, — прошептал он, коснувшись губами моей щеки, но я, на секунду закрыв глаза, выдохнула:
— Только ради отца и Эзры с Тео. Если ты будешь угрожать ими.
— Нет, я не буду угрожать ими, чтобы ты вернулась ко мне. Я угрожал ими только для того, чтобы ты писала мне. Ты сама это сделаешь, вернёшься ко мне, по своей воле.
— А если нет? Если я полюблю другого?
— Не полюбишь, — уверенно ответил он, целуя моё лицо, с каждым разом всё требовательнее и жарче. — Ты никогда не сможешь никого полюбить так, как меня. И ты вернёшься ко мне. И мне всё равно, кого ты будешь обманывать во время своей небольшой передышки.
— Два письма в месяц… — озвучила я цену жизни своих близких, и он, легко поцеловав меня в губы, подтвердил:
— Да, два письма. Ты не передумала?
— Нет.
— Что ж, тогда до встречи… — он вновь впился холодными губами в мои, словно войдя во вкус, и я ответила ему, прекрасно понимая, что больше никогда не буду его целовать. — Неразумное дитя…
С этими словами он отстранился от меня и, усмехнувшись растерянности, написанной на моём лице, взмахнул рукой, отчего его одежда, разбросанная по полу моей квартиры, мигом оказалась на его теле. И, в последний раз жадно посмотрев на обнажённую меня, словно запоминая каждую деталь, он выразительно посмотрел мне в глаза, а после развернулся и быстрым шагом вышел из комнаты, оставив меня одну сидеть на своём письменном столе в абсолютно смешанных чувствах.