— У тебя два года назад училась одна девочка… Мередин Нотт. Ты её помнишь?
— Да, Том, я её помню, — настороженно ответил Дамблдор, внимательно следя за каждой моей эмоцией, поскольку у него наверняка были определённые мысли насчёт того, почему же я интересовался ей. Но они вряд ли были даже близко к истине.
— Что ты можешь сказать о ней? — просто полюбопытствовал я, поудобнее устроившись на стуле.
— Зачем тебе это, Том? — опасения моего собеседника были теперь видны невооружённым взглядом, но я лишь тихо рассмеялся в ответ.
— Дамблдор, Мередин Нотт — потомок одной из самых чистокровных семей в Великобритании. Зачем мне вредить ей?
— Не знаю, — вздохнув, честно признался он, а затем опять вгляделся в моё лицо и начал говорить: — Мередин очень хорошая девочка и очень тихая. Не помню, чтобы её хоть раз за что-то наказывали, она всегда отличалась примерным поведением. Она училась на Слизерине, была старостой факультета и школы, а ещё состояла в клубе Зельеварения. Профессор Снейп был очень горд ей, когда она два года подряд получала престижную награду за свои работы в области Зельеварения. У них были довольно тёплые отношения, и мне почему-то казалось, что она даже была в него влюблена, хотя Северус видел в ней только ученицу. Никогда не видел её рядом с каким-то мальчиком… Что ещё тебе рассказать? Насколько я знаю, Северус недавно договорился с новым директором Дурмстранга, своим приятелем, чтобы её взяли преподавателем Зельеварения. Я бы с радостью взял её к себе, тем более что Северус тоже не отказался бы от такой талантливой помощницы, но она почему-то не захотела…
«Знал бы ты, какие черти водятся в этом тихом омуте, Дамблдор… — усмехнулся я про себя, и в этот момент у меня возникло отчётливое чувство, что мой собеседник догадался о моих мыслях. Впрочем, мне могло и показаться. — Да уж, знаю я, почему она отказалась работать со своим любимым учителем…»
— Ты знаешь, что она сейчас ждёт ребёнка? — как бы невзначай спросил я, и Дамблдор удивлённо посмотрел на меня.
— Нет, Том, не знал. Конечно, она ещё очень юна, ей же всего…
—…девятнадцать, — закончил я за него предложение, переведя взгляд на темноту за окном.
— Да, девятнадцать, — подтвердил Дамблдор, тоже посмотрев в сторону окна. — Но я думаю, что она очень счастлива… мне бы хотелось в это верить. Но откуда ты?..
— Это мой ребёнок, Дамблдор. Мередин Нотт ждёт ребёнка от меня, — наконец я подошёл к той теме, из-за которой и пришёл в логово своего врага, а изумление в бледно-голубых глазах моего пожилого учителя граничило с недоверием.
Но Дамблдор не стал задавать мне наводящих вопросов, давая возможность высказаться самостоятельно, и я, горько усмехнувшись, начал исповедь:
— Эта тихая и скромная девочка пришла ко мне сразу после школы, причём вполне добровольно, никто её не заставлял. Она даже с отцом поругалась, чтобы прийти ко мне. Ты себе можешь представить такое, а, Дамблдор?
— С трудом, Том, — печально выдохнул он, и я, сделав небольшую паузу, продолжил говорить:
— Она захотела стать Пожирательницей Смерти. Не смотри на меня так, Дамблдор, я и сам был не в восторге от компании такого юного дитя, но как ты правильно подметил, она была очень способной волшебницей, тем более с такой родословной. И я решил дать ей шанс.
Я вновь замолчал, словно собираясь с мыслями, а настороженность моего главного врага постепенно испарялась, ведь он начал наконец понимать, что я пришёл не для того, чтобы творить зло, а чтобы выговориться.
— Она не подвела меня, очень старалась, помогала мне во всём. Эта тихая и скромная девочка, староста школы, убила человека ради меня, Дамблдор, причём не единожды. Ты можешь поверить в это?
— Нет, Том, — с тянущей грустью ответил он. — Я не хочу в это верить.
— Но это так, — невозмутимо сказал я, возвращаясь к нити повествования. — Она не была влюблена в Снейпа. Все свои школьные годы она была влюблена в меня, хотя ни разу в жизни не видела. Мне кажется, будь она немного старше, то сама бы бросилась искать меня, намного раньше Хвоста. И я и тут решил дать ей шанс. Молодость, довольно привлекательная внешность и безумная страсть. Мало кто устоит перед подобным, особенно если оно само шло к тебе в руки.
— Ты заставил её забеременеть? — отрешённо уточнил Дамблдор, и я, удивлённо посмотрев на него, сразу ответил:
— Нет. Я даже не знал до середины мая, что она беременна. Я… можно сказать, я издевался над ней, спал с Беллатрисой, а Мередин прекрасно об этом знала. Она страдала от этих мыслей, а мне нравилось думать, что она страдала именно из-за меня. А прошлой осенью у неё вдруг открылись глаза на меня, своего кумира, о котором она так глупо мечтала, и Мередин решила сбежать. Не скажу, что я был в восторге от этого, но мне почему-то казалось, что она непременно вернётся ко мне. Но она не вернулась. Она сообщила своему брату в письме, что собирается замуж и ждёт ребёнка, и я… не знаю, что на меня нашло, но я так разозлился этой новости. Я приехал к ней, а потом сразу понял, что ребёнок не её жениха, а мой, уж больно срок у неё был большой. Но… она прогнала меня.