Голос эхом отдался в ушах. Забыв, как дышать, Света бросилась из подвала. В четыре шага миновав кухню, выпрыгнула в окно. Ветер засвистел в ушах, глаза почти не разбирали дороги. Она пришла в себя лишь тогда, когда поняла, что стоит перед дверью своего подъезда.
XV. Хозяйка душ
Всю ночь Света ворочалась с боку на бок и не могла заснуть. Из головы не выходило необычное путешествие. Если об этом рассказать, никто не поверит. И все же путешествие случилось в реальности. Она на самом деле перенеслась во времени и разговаривала с настоящим призраком.
Светлана поймала себя на мысли, что Катарин больше не кажется ей такой страшной, как описывал Саша. Она узнала ее историю и теперь думает о ней, как о несчастном ребенке, которого лишили отца.
Отца... Странно устроен мир: иногда посторонние люди становятся ближе родных. А уж случившееся с Катей вообще выходит за пределы понимания. Прежде Света не сомневалась, что во время войны немцы представляли собой сущее зло. Может, общая масса и представляла, но среди них встречались и такие, как Ганс Швайгер. Обычные солдаты, не лишенные человечности, которых просто заставили воевать.
Рациональное мышление упрекнуло Свету и напомнило, что Катарин — вовсе не несчастная жертва, а монстр, убивший десятки людей. И продолжающий убивать уже в наше время. Покидая детский сад, Светлана слышала женские крики, но не остановилась, а только прибавила шагу. Ужас вел ее прочь. Только в кино отважные героини выступают в одиночку против Вселенского Зла, — в жизни все намного драматичнее. Громкие лозунги о помощи ближнему ценой своей жизни мгновенно забываются, когда этой жизни угрожает реальная опасность. И нет ничего зазорного в том, чтобы спастись самому, если уверен, что не справишься с противником. Глупый героизм хуже трусости. Помочь не сможешь, еще и погибнешь сам.
Света встала с кровати, достала из кармана брюк спящего Ника сигареты и отправилась на балкон. Она давно не курила, но события текущей ночи вывели ее из колеи. Табак подействовал успокаивающе, и она снова унеслась мыслями в сорок третий.
Удивительная вещь — обстоятельства. Одно решение одного человека понесло за собой череду смертей и ужаса. Света думала об Элле Григорьевне и пыталась понять ее поступок. С одной стороны, та повела себя разумно. Ведь ее ребенка украли и, возможно, девочке промыли мозг во вражеском стане. Тяжело смотреть в глаза родной дочери и видеть в них ненависть к себе и любовь к похитителю. А уж когда он проник в приют и попытался выкрасть малышку снова, Элла предприняла решительные действия, чтобы ему помешать. Но, с другой стороны, Ганс не причинил девочке вреда. Он просто стал ей отцом, который заботится и не игнорирует. Элла с головой ушла в работу и уделяла своим детям слишком мало времени, а тот солдат показал Кате любовь, которую заслуживает каждый ребенок. Глядя на ситуацию с этой точки зрения, Света понимала злобу и поступок Катарин, хотя рациональная часть все еще твердила о смертях, учиненных обиженным ребенком.
Затушив окурок, Светлана вернулась в постель. За окнами начало светать. Через час надо собираться на работу.
***
Самую крепкую и грязную дверь в подвале старались обходить стороной даже его постоянные обитатели. Казалось бы, этих людей уже ничем не напугать, но в той мрачной комнате заперто самое темное Зло, какое только может быть — особенные дети. Много лет дверь, которая открывается всего лишь два-три раза в месяц, отпугивала даже призраков, но с недавних пор около нее стал часто отираться один человек.
Вера скучала по малышам. Приложив ухо к холодному, ржавому металлу, она вновь услышала рычанье и лязг цепей. С детьми здесь обращались, как с мусором. Почему им нельзя свободно гулять хотя бы по подвалу? Их и так лишили нормальной жизни, но даже тут, в обиталище мрака и грязи, у них нет никакой свободы. Словно собак, их держат на цепи, и слишком редко кормят.
Вера стала одной из немногих, кто возвел Катарин в ранг божества, и если Хозяйка узнает о ее мыслях, то жестоко накажет. Ведь это по ее инициативе дети сидят взаперти.
— Опять уши греешь? — прозвучал рядом прокуренный голос.
Девушка отпрянула от двери и встретилась взглядом с особой, которую начала ненавидеть. Она такая же бесправная прислуга Катарин, как и Вера, однако мнит себя царицей. Ходит с гордым видом, свысока разговаривает и уже прокурила весь подвал.