Светлана не обращала на это внимания, но теперь задумалась. И правда — она видела лишь одно зеркало, и то висело на стене в уборной. Во всех помещениях, включая коридоры, их нет. Поняв, что Света ее правильно расслышала, Юлия продолжила:
— Зеркала отражают нас такими, какими мы должны быть на самом деле. Проще говоря, я вижу старую бабку, когда смотрю на свое отражение. Элла еще старее меня. Она больше похожа на зомби из ужастика, чем на человека. К тому же, она — особый вид.
— Что это значит? — тихо спросила Светлана.
— То, что мы всего лишь одержимы адской сущностью, и именно благодаря ей остаемся молодыми в глазах людей. Но Элла другая. Она — воплощение ненависти Катарин, ее ярость, боль и горе. В нее вложено самое плохое, что есть в этой девчонке. Она — ее собственный продукт. Если наши души остались с нами, то душа Эллы, как и ее настоящее тело, томится во владениях Катарин. То есть, в подвале, который не так прост, как кажется.
Света закрыла глаза. Все начало вставать на места. Элла Григорьевна — точная копия матери Катарин, которой та не смогла простить убийство немца. Но если она решила создать для ее души персональный ад, то при чем здесь остальные, несущие на плечах ее проклятие? Этот вопрос она и задала Юлии.
— Катарин прокляла не конкретных людей, а это место, — ответила та. — Здесь был убит человек, которого она считала отцом. Мать, возможно, поступила правильно, но как объяснить это ребенку? Девочка почувствовала себя преданной и решила отомстить. Темные силы гоняются за детскими душами. Они для них имеют особую важность. И когда отчаявшаяся малышка поклялась, что заставит каждого, кто ступит на эту землю, страдать, они ее услышали и помогли. Еще мне известно, что до тех событий Катарин уже была одержима. Представь, что сделал с ней демон после всего, что случилось. Катарин сама стала демоном. В ней не осталось ничего человеческого, все превратилось в сокрушающую жажду мести. Со временем она, похоже, забыла, за что именно мстит, но Зло никуда не ушло. Это место стало его убежищем. Все, что когда-либо было здесь построено, рано или поздно погибает. Каким-то образом здесь возводили исключительно детские учреждения. Думаю, это из-за того, что самое страшное событие для Катарин произошло в детском приюте. Она считала виноватой в смерти того человека не только свою мать, но и остальной персонал. Поэтому она так ненавидит воспитателей. И чаще всего именно они становятся сосудами для ее питомцев.
— Сосудами?
— Она запихивает в людей сущности, которые делают из них покорных рабов. Такую же запихнула в меня.
— Если это так, и ты рабыня Катарин, зачем тогда рассказываешь мне это?
— Демон не смог уничтожить мою личность. Она пробилась, но не знаю, надолго ли. Впрочем, это уже неважно. Сегодня я умру.
— Ты сказала, что тебя отведут за черту. — Светлана решилась задать этот вопрос. — Что это значит?
— Никто из нас не может надолго покидать территорию «Сказки». Он погибнет, если проведет за ее пределами больше двадцати минут.
— Что?.. Но Элла каждый день уезжает...
— Она только делает вид. Как и все мы. На самом деле мы живем здесь, а машины прячем в гараже для персонала.
— Если я правильно поняла, то тебя собираются вывести с территории садика?
— Да, — ответила Юля. — Как-то раз я видела, что случилось с одной непослушной поварихой. Жуткое зрелище.
— Но... — Светлана сжала кулаки. — Нам нужно что-то придумать. Нужно сбежать отсюда!
— Боюсь, у тебя ничего не выйдет, — прозвучал голос от двери, и обе девушки напряглись. Элла. — Татьяна Антоновна, подготовьте еду для детей. Я присоединюсь через полчаса — сразу, как только закончу с предательницей.
Двое мужчин схватили Юлию, третий всунул ей в рот кляп и заклеил губы скотчем. Затем ее связали по рукам и ногам и вынесли из комнаты. Та начала брыкаться, но руки молчаливых охранников держали ее слишком крепко.
— Остановитесь! — закричала Светлана. — Что вы делаете?! Отпустите ее!
Элла оглянулась и холодно посмотрела в ее сторону.
— Тебе не пришлось бы все это переживать, не засунь ты нос в чужие тайны.
Когда двое мужчин подошли к кушетке, на которой лежала Света, ее сердце готово было разорваться от ужаса.