Ее тело превратилось в прах, но перед этим она испытала поистине адские муки. Все внутри деформировалось, рвалось; кожа стремительно старела и покрывалась пятнами, которые позже превращались в дыры. Красивые волосы поседели и выпали, обнажив уродливый череп. Юлия горела, будто в костре. Только без огня. Это продолжалось чуть больше пяти минут, но несчастной мученице они показались вечностью. В какой-то миг сердце, наконец, перестало биться. Черная сущность взмыла в воздух, после чего с ревом вошла в землю.
Бездыханное тело рассыпалось, как фигурка из песка.
— Уходим, — скомандовала Элла Григорьевна.
От бедной девушки осталась только кучка пепла, которую к утру ветер разнесет по округе.
***
Никогда прежде Светлана не видела более жуткого места. Обиталище Катарин дышало первозданным Злом. Двигаясь за ней, Света не могла понять одного: как это все мог сотворить ребенок?
— Пришли. — Девочка уселась на неприятного вида стул — единственный предмет мебели в этом помещении. — Извини, тебе придется постоять.
Светлане хотелось верить, что перед ней ребенок. Избалованный, насмотревшийся страшилок и возомнивший себя чудовищем — из тех, что прячутся в шкафах и под кроватью.
Можно обманывать себя сколько угодно, но правда никуда не денется: на стуле сидел демон. Настоящий. До того, как попала в «Сказку», Света не верила в их существование, но теперь этот монстр восседал прямо перед ней и пристально смотрел на нее своими страшными темными глазами.
Неизвестно, откуда, Катарин достала уже знакомую Светлане книгу и бросила ее той под ноги.
— Значит, ты моя родственница?
Подбородок Светы задрожал. Довольно с нее на сегодня страха! Но как сделать так, чтобы он исчез?
— Н-не совсем, — пробормотала она в ответ. — Я — внучка Ганса Швайгера...
— Ганс Швайгер — мой отец! — рявкнула Катарин демоническим голосом, после чего добавила уже мягче: — Значит, мы родственницы.
Света вовремя сообразила, что с этой девочкой лучше не спорить. Хочет провести между ними родственную линию — пусть проводит. Доказывать истину здесь — значит, рисковать жизнью. Она и так чудом спаслась от голодных детей, не хватало погибнуть в подвале, во владениях их хозяйки.
Впрочем, с чего она взяла, что Катарин ее отпустит? Надо быть последней дурой, чтобы надеяться на то, что они мило побеседуют за чашкой чая и разойдутся по домам. Теперь Светлане наверх путь заказан. Девчонка не для того освободила ее от цепей, чтобы позволить уйти и разболтать всему городу, что происходит в «Сказке».
— Мне же не придется пересказывать тебе всю историю? — Катарин прищурилась. — Насколько знаю, сестренка с этим неплохо справилась.
Светлана вспомнила о призраке, помогавшем ей. Интересно, что с ним сделала Катарин, когда все узнала? И имеет ли она власть над бесплотными духами? Скорее всего, в этом месте Катарин имеет власть над всем.
— Да, я все знаю, — кивнула Светлана. — Не расскажешь, зачем я тебе понадобилась? Только ли для того, чтобы уточнить о моем родстве со Швайгером?
— А ты не из трусливых. — Это одобрение или насмешка? Света постаралась не показывать свой страх, и получилось с большим трудом. — Нет, ты мне нужна по другой причине.
— По какой же?
— Ты не такая, как другие. — Катарин встала и подошла к ней. Ростом она достала Светлане до груди. — И мне это нравится.
Света глубоко вдохнула, стараясь подавить панику.
— Я такая же, как все, — спрятав эмоции, проговорила она.
На жутком лице Катарин появилась улыбка.
— Нет. Они — жалкий скот, готовый лизать мне пятки, только бы остаться в живых; ты не пресмыкаешься.
— А смысл? — Светлана сглотнула. — Ты все равно меня убьешь. Или сделаешь одной из своих кукол.
— Вижу, тебе многое известно. — Катарин вернулась на стул. — Они заслужили того, чтобы стать моими куклами.
— Они люди! — Светлана вдруг почувствовала злость, и именно она придала ей сил и уверенности. — Ты играешь ими, как марионетками. Заставляешь расплачиваться за грехи других.