Катарин грустно улыбнулась.
— Твоя внучка права — это уже не я. Ты сумел разбудить меня, но это ненадолго. У меня мало времени, и я должна успеть.
— Успеть что?
— Все исправить.
***
Она не смогла заставить его уйти. Никто не смог. Ганс Швайгер слишком любил свою Катарин, чтобы потерять ее снова. Он даже не испугался демона, как и своей неминуемой смерти. Нет, вовсе не потому он так поступил, что слишком стар и рвется на тот свет, — покидая подвал, Света была уверена, что он сделал бы то же самое и в молодости.
На город опустилась ночь. Земля вдруг начала вибрировать под ногами, и Светлана знала, что это происходит только на территории «Сказки». Женщина буквально на плечах тащила обессиленную Марину и Диму Котова — мальчика, пропавшего полгода назад. К счастью, Катарин еще не успела вселить в его тело демона.
Больше Света никого не нашла в подвале. Там находились только одержимые, но их уже не спасти. Встретилась ей и Вера. Светлана уговаривала ее уйти, но та отказалась. Вошла в помещение, где Катарин держит своих питомцев, — особенных детей, — со словами, что не мыслит без них жизни.
О том, что происходило чуть позже в подвале, оставалось лишь догадываться. Все здание пошло ходуном. Из окон вылетели стекла, а следом за ними — предметы мебели, игрушки и посуда. Внезапно потоки черной массы хлынули разом изо всех отверстий, что имелись в стенах. Несколько пробили крышу и, описав дугу, врезались в землю и исчезли. Здание напоминало огромный фонтан из фильма ужасов с черной водой. Только то была не вода.
Казалось, всю округу огласил предсмертный вой загубленных душ, но на самом деле за оградой ничего этого не было слышно. И видно.
Здание и прилегающая к нему территория рушились с грохотом и скрежетом. Добежав до ворот, Светлана взвыла от отчаяния — они заперты. Разбив стекло в будке охранника, она забралась внутрь, но ключей там не обнаружила. Хотя нашлась большая черная кнопка. Но жать на нее оказалось бесполезным занятием, — электричество в садике отключилось. Порвались провода.
Выхода нет. Света обежала всю территорию по периметру, но ворота для персонала тоже оказались наглухо запертыми. Она вернулась к спутникам. Теперь их было трое. Рядом с полностью обессиленной Мариной сидел мужчина в полицейской форме. Левый погон повис на одной нитке. Задыхаясь от бега и дыма, Света упала на землю рядом с ним.
— Кто вы?
Мужчина тяжело дышал.
— Майор Васнецов... Что за чертовщина здесь происходит?..
— Не знаю...
Светлана навалилась спиной на кирпичный забор. Им ни за что через него не перелезть. Даже будучи полными сил, они бы сделали это с трудом, а сейчас об этом не может идти и речи.
— Мы не выберемся... — обреченно сказала Света.
Спутники промолчали. От свободы их отделял забор толщиной тридцать сантиметров.
Всего тридцать сантиметров станут причиной их гибели.
Раздался оглушительный взрыв. Сознание покинуло беглецов одновременно.
Эпилог
Раннее утро. Очень теплое для поздней осени. Светлана с трудом открыла глаза и обнаружила себя на земле среди разбросанных повсюду осколков кирпичей. Забора больше не было. Чугунные ворота, покореженные, лежали всего в нескольких шагах от нее. Приподнявшись на локтях, Света огляделась. Спутники были рядом. Похоже, никто серьезно не пострадал. Чудо, и только. Светлана потянулась к Диме, чтобы проверить, жив ли он, когда краем глаза уловила два силуэта на развалинах здания. Женщина выпрямилась. Полупрозрачные люди смотрели на нее с добрыми улыбками: мужчина лет тридцати и ухоженная, улыбающаяся девочка в платьице с мягкой игрушкой под мышкой. Они держались за руки.
Света никогда не видела Ганса Швайгера в молодости, но поняла, что это он. На глазах у нее выступили слезы. Он нашел свою названную дочь и больше никогда не потеряет. Помахав руками на прощание, две души развернулись и ушли, медленно растворившись в воздухе. До ушей Светланы донеслись голоса, произнесшие одно слово: спасибо.
Марина очнулась первой после Светы. Она была еще очень слаба, но жива. Вместе женщины растормошили остальных.
— Думаю, нет смысла рассказывать людям, что тут на самом деле произошло, — сказал майор Васнецов, оторвав погон и бережно положив его в карман. — Идемте домой.