– В год одна тысяча пятьсот девяностый от Рождества Христова! – торжественно провозгласил Лопоухий.
– Шутишь! – выдохнул Александр. – Этого просто не может быть!
– Ещё как может. Сейчас ты в этом убедишься. Пойдём.
Александр мотнул головой, приходя в себя от услышанного, и последовал за Михаилом. "Бред какой-то!" – думал он, ступая по бетонному полу извилистого лабиринта коридоров.
Неожиданно из одного ответвления лабиринта потянуло сквозняком. Лопоухий свернул туда, и вскоре перед глазами изумлённого Александра предстал огромный грот. У пирса стояла подводная лодка с открытым входным люком. Мелкая рябь покрывала водную поверхность, воздух был насыщен солью и йодом, а узкий выход из грота освещали солнечные лучи. Вдалеке слышались крики чаек.
"Нет, я точно спятил, – решил Александр, вспомнив район Санкт-Петербурга, где находился офис фирмы "Клеопатра". – Откуда здесь взяться морю?"
– Стой! Кто идёт? – раздался голос часового, который неожиданно вышел из-за рубки и передёрнул затвор автомата.
– Не дури, Лысый! – недовольно откликнулся Михаил. – Своих не узнаёшь?
– Сам знаешь – служба. А кто это с тобой?
– Новый сотрудник. Вместо Сипатого, – ответил Лопоухий и обернулся к Александру: – Чего встал? Шагай!
Спускаясь по крутому трапу внутрь субмарины и озираясь по сторонам, Александр начал сожалеть о том, что сразу не выяснил, чем же конкретно придётся заниматься. Он всегда недолюбливал закрытое пространство, а ведь, похоже, что тут ему предстоит пробыть долго.
По пути им встретилось довольно много людей, одетых в тёмно-синие хлопчатобумажные брюки, такого же цвета куртки и чёрные пилотки. Михаил провёл его через несколько отсеков и указал на одну из подвесных коек.
– Спать будешь здесь.
Лопоухий ушёл. Александр присел на койку и повернул голову в сторону своего соседа – горбоносого черноволосого парня, одетого в пятнистый комбинезон. Тот дружелюбно улыбнулся.
– Не дрейфь, скоро привыкнешь.
– Да я в норме… – смутился Александр. – Только вот до сих пор не знаю, что мне предстоит делать.
– Ничего особенного. В основном будешь отдыхать. Когда придёт время, выполнишь приказ.
– Какой приказ? – заинтересовался Александр.
– Лучше спроси об этом у начальства, – уклонился от ответа парень.
В это время включились двигатели, и Александр ощутил лёгкую вибрацию.
– Ну, вот и всё, – сказал парень и с наслаждением потянулся. – Как говорится: "Солдат спит, а деньги идут".
– А платят-то хоть хорошо? – решил уточнить Александр.
– Более чем, – отозвался сосед и закрыл глаза.
Сообразив, что, по крайней мере сейчас, ничего нового он не узнает, Александр последовал его примеру.
День проходил за днём, и Александр привык к жизни на судне. Он познакомился с некоторыми матросами, однако покидать отсек ему вежливо, но решительно запретили. Хорошо ещё, что на лодке имелась библиотека, и Александр с удовольствием перечитывал Джека Лондона, черпая в его произведениях непреходящую житейскую мудрость. Читая книги мастера, молодой человек неожиданно для себя сделал вывод, что людская натура со времён золотой лихорадки на Аляске ничуть не изменилась. Он попробовал ставить небольшие психологические опыты над своим соседом, и постепенно ему удалось выведать у того кое-какую информацию.
Василий оказался добродушным парнем, хотя и себе на уме. Он поведал Александру, что работает в "Клеопатре" третий год и практически всем доволен. Правда, о самом характере работы узнать так ничего и не удалось. Александр предпринимал попытки получить интересующие его сведения у матросов, но те словно воды в рот набрали, а один из них, не выдержав, зло зыркнул на Александра и отчётливо проговорил:
– Слушай, земляк! Здесь так не принято. Есть вопросы – иди к Старику. Но лучше не тревожь его своими проблемами. Он этого не любит. Сочтёт нужным – сам тебя вызовет. Понял?
Александр кивнул. Стариком все звали командира подлодки. Он действительно был немолод, и его прозвище являлось, пожалуй, единственным исключением из общего правила. Так, голову Лысого покрывала шикарная шевелюра, Сутулый отличался отменной выправкой, а Хромой перемещался по судну почти со спринтерской скоростью. Очевидно, что с чувством юмора у хозяина "Клеопатры" всё в порядке. Впрочем, у хозяина ли?
На основании анализа разрозненной информации, которую Александру с огромным трудом удалось выудить у Василия, можно было предположить, что и господин Державин лишь пешка в чьей-то большой игре.
Василий несколько раз обмолвился о том, как классно он проводил время на загородной базе отдыха, и какие поистине райские условия для сотрудников фирмы там созданы. Однако на вопрос, имел ли Василий возможность поехать куда-нибудь по своему выбору, тот, вздохнув, ответил:
– Не положено. Слишком много я знаю.
– Допустим. Ну, а деньги? Как же ты их тратишь?
– Деньги, и не малые, переводят на банковский счёт моего отца. Я проверял. На базе есть телефон, по которому можно поговорить с близкими родственниками. Но разглашать, чем я занимаюсь, категорически запрещено. За этим следит специальный охранник, он может в любой момент прервать разговор…
"Мафия, – понял Александр. – Я попал в лапы мафии. Теперь, хочешь – не хочешь, придётся работать на неё: эти ребята шутить не любят, они и шагу не дадут ступить самостоятельно. И ведь не сбежишь никуда. Здесь, в прошлом, в одиночку не выжить, а "база отдыха" наверняка охраняется очень надёжно, с применением современных технических средств. И всё же, чёрт возьми, любопытно: куда идёт подлодка?"
По ночам субмарина шла в надводном положении, и через открытый люк рубки свежий морской воздух растекался по отсекам. Но пришло время, когда лодка перестала погружаться и днём. Александр сделал из этого логичный вывод, что судно миновало берега Европы и вышло в Атлантический океан. Всё же три раза капитан давал команду на срочное погружение, вероятно, поблизости находился средневековый корабль. "Молодцы, что соблюдают маскировку, – думал Александр, – значит, прекрасно понимают, что вмешательство в ход истории приведёт к непредсказуемым последствиям".