Выбрать главу

ЗАРУБЕЖНАЯ ФАНТАСТИКА

13/2

Р. Силверберг

Валентайн

Понтифик

ХРОНИКА МАДЖИПУРЫ

(Продолжение)

ПЯТЬ

Пустыня украденных снов

Любое плавание кончается, даже бесконечное. Жаркий ветер с юга усиливался день ото дня, пока палуба не раскалилась до такой степени, что по ней невозможно стало пройтись босиком, и скандары чуть ли не ежечасно терли ее швабрами и поливали морской водой. А потом вдруг пышущая жаром масса затемнила горизонт и распалась на береговую линию и пасть гавани… Они, наконец, добрались до Толигая.

Сувраель лежал в тропиках. Большая его внутренняя часть — пустыня, угнетающая колоссальной тяжестью сухого мертвого воздуха, опаленная бешеными циклонами. Но периферия континента более-менее населена, пять основных городов находятся на побережье, из них самый большой — Толигай — главное звено в торговле с остальной Маджипурой.

Когда судно входило в широкую гавань, Деккерета поразила необычность окружающего. За свою недолгую жизнь он видел множество огромных городов: десяток из пятидесяти на склонах Горы, взметнувшийся, подверженный ветрам Алэйсор, изумляющую белыми стенами Ни-мою, пышный Пилиплок и многие, многие другие, но никогда он не встречал города столь голубого, таинственного, отталкивающего.

Толигай крабом цеплялся к низкому горному гребню вдоль моря. Здания плоские и квадратные, из обожженного солнцем оранжевого кирпича, с простыми щелями вместо окон и редкими деревцами вокруг, среди которых преобладали жутковатого вида пальмы с голыми стволами и крошечными кронами высоко над головой.

Сейчас, в полдень, улицы почти пусты. Морской ветер разбивал водяные брызги и песок о потрескавшиеся камни мостовой. Деккерету Толигай показался чем-то вроде открытой тюрьмы, грубой и безобразной, или, возможно, поселением вне времени, принадлежащим некоему доисторическому народу авторитарной расы. Почему избрали столь удручающее место? Ответ, несомненно, заключался в обычной выгоде; и все-таки, невзирая на отталкивающую архитектуру, город, наверное, можно было назвать вызовом жаре и засухе.

По наивности Деккерет считал, что сможет сразу сойти на берег, но оказалось не так-то просто. Судно стояло на якоре больше часа в ожидании портовых чиновников — трех мрачных хьертов, которые должны были прибыть на борт. Затем последовали долгий санитарный осмотр, проверка грузовой декларации и бесконечное препирательство по поводу оплаты стоянки в доке; и, наконец, пассажир сошел на берег.

Носильщик-чаурог подхватил багаж Деккерета и осведомился о названии гостиницы. Деккерет объяснил, что нигде не заказывал места и поинтересовался, где можно остановиться.

Змееподобное существо с высовывающимся языком и черными мясистыми волосами, извивающимися, как клубок змей, ответило холодно-насмешливым взглядом.

— Все зависит от платы. Деньги у вас есть?

— Немного. Могу предложить три кроны за ночлег.

— Маловато. На это купишь только соломенный тюфяк да паразитов на стенах.

— Как раз по мне,— кивнул Деккерет.

Чаурог, казалось, оторопел, насколько мог выглядеть оторопевшим чаурог.

—Вам не понравится, господин. Я же вижу, что вы господин.

— Возможно, но у меня тощий кошелек, так что рискну поспать с клопами.

В действительности гостиница оказалась не столь скверной, как он опасался; древняя, убогая, грязная и унылая — да, но таким же было все вокруг, а отведенная комната показалась Деккерету чуть ли не дворцом после корабельной каморки, к тому же в ней не было вони от туш морских драконов — только резкий сухой привкус воздуха Сувраеля, похожий на затхлость давно опорожненной фляги из-под вина. Деккерет дал чаурогу полкроны, за что не получил обычной благодарности, и распаковал свои нехитрые пожитки.

День клонился к вечеру, когда он вышел из гостиницы.

Одуряющий зной почти не спал, но хлесткий ветер дул уже не столь яростно, на улицах было больше народу. И все тот же мрачный город. Подходящее место для искупления. Он чувствовал отвращение к пустым, без украшений, фасадам кирпичных зданий, с ненавистью глядел на окружающее и скучал по мягкой свежести родного Норморка, раскинувшегося на нижнем склоне Замка Горы.

Почему, удивлялся, кто-то решил поселиться именно здесь, когда столько более приятных мест на континенте? Что за очерствение души заставляет несколько миллионов маджипурцев бичевать себя ежедневной суровостью жизни в Сувраеле?