Дуэт затянул, щека к щеке:
Мы можем помолчать. Мы можем петь,
Стоять или бежать, но всё равно гореть.
Вот две искорки вырвались из двух сердец и кружили теперь под потолком.
Огромный синий кит порвать не может сеть.
Сдаваться или нет, но всё равно гореть!
За окном ветер подудел на голые ветки и сбежал, не потревожив облака, глотающие свет звёзд. И только две новорождённые искры освещали город. Две капли огня летели над улицами, раздражая тьму.
От их света в больничном сквере пробудился погасший фонтан и устремился водяной душой к огонькам, озолотившим его наряд из гранита. Стальной кратер фонтана напрягся, кашлянул несколько раз и взорвался фейерверком чистой воды. Утренний душ ударил по лобовому стеклу послушной «Ауди», которая дремала вместе с хозяином около входа в больничный сквер. Водитель подпрыгнул на месте - по стеклу бежали весенние ручейки, а в кармане разрывался мобильник:
- Алло, - без единой мысли в голове прохрипел в трубку хозяин «Ауди».
- Поздравляю, Константин Иванович, - громыхнул ему на ухо мобильник голосом уважаемого доктора, - у вас только что родился сын.
- Доктор, доктор... я не понял, у меня что... кто?..
- Поздравляю вас, молодой папа, у вас сын - 53 сантиметра, 3,85 вес. 38 недель. Ребёнок полностью здоров, мама - молодец. Скоро сама вам перезвонит. Всего доброго...
Гори, но не сжигай,
Иначе скучно жить...
Гори, но не сжигай,
Гори, чтобы светить...
(строки из песен группы Lumen)
Алая «Ауди» взлетела и намотала несколько кругов вокруг местного сквера необъятной больницы. А под покровом детской спальни укрытый до макушки засыпал мальчик-ангел под песню любимой группы, под голос любимой сестры.
IX
Улетающего Валерия Леонидовича, как всегда, наскоро поприветствовала Анастасия Сергеевна и устремилась на кухню. В доме Яновичей царствовал сон, в детской царила тишина, и только с улицы прорывались суетливые звуки. Няня затворила шикарную дверь красного дерева и вернулась к подруге плите, чтобы напечь сырников из домашнего творога, который она только что купила на центральном рынке у проверенной хозяйки.
От ванильного духа сладости проснулась Снежана. Нежный, как младенец, братик спал ещё на подушке рядом. Она едва коснулась губами его чистого лба, как приоткрылась дверь, няня улыбнулась и глазами позвала завтракать. Планшет, отыгравший за ночь плей-лист, который они сбивали вместе с Сергеем, был отправлен в отставку под Мишину гоночную кровать.
- Мне не терпится накормить тебя, - шепчет няня, вытягивая любимицу из-под одеяла, пестрящего Карлсонами и Чебурашками. - Ты так исхудала за осень. Сердце кровью обливается, - уже на кухне причитает она и накрывает стол салфеткой, вышитой золотом по белому.
Снежана, улыбаясь, убирала волосы со лба, такие тяжёлые, растрёпанные. Впервые в жизни ей захотелось избавиться от них. Няня залила сметаной гору пухлых сырников и поставила своей любимице задачу оставить тарелку пустой. Та спрятала ножки в пушистых тапочках и сама мечтала укрыться где-нибудь под столом, только чтобы не запихивать в себя творожное лакомство. Но вслух она поблагодарила няню и пообещала проглотить гору жареного творога целиком.
- Ой! Я же нашла сказки, - вспомнила няня и унеслась в свою спальню.
Снежана со скоростью света отправила несколько оладий в карманы пушистой пижамы, оставшиеся поломала на куски и разбросала по тарелке. Когда няня, сжимая в руке сказки Пушкина, влетела на кухню, её воспитанница жевала творожную крошку и облизывала губы.
- Будем читать Мишеньке, он уже дорос, - выпалила Анастасия Сергеевна и отодвинула злосчастную тарелку, на которой умирали руины творожной горы. - Посмотри, какие картинки, - с восторгом лепетала няня. - Год издания - 1968-й, я тогда девочкой была, в седьмом классе училась. Правда чудо? Я, по правде говоря, не знала, как к тебе подступиться, когда к вам пришла. Миша маленький, только на ручки его взяла - тут же родным стал. Тепло от него идёт какое-то. Котёнок. А ты... С тобой сложнее было. Подросток. Неулыбчивая. Смотришь исподлобья. Матери хамишь. Если бы не малыш, чудо какое-то, я бы из-за тебя отказалась от места. Но чувствовала - не могу его оставить, сердцем прикипела с первой минуты. Вот и поставила себе задачу тебя на землю вернуть. Пушкин ох как помог. Вот ведь гений! У его стихов ритм особый, для души целебный. Я малышу читаю, а ты ходишь, ходишь по коридору, зыркаешь на меня, как волчонок, и на тебе! В комнату вошла, на пороге стоишь. На следующий день уж поближе. Поближе. Недели через две ты уже рядом со мной сидела на диване и голову на плечо положила. - Глаза няни засветились нежностью. - Ты бы знала, как моё сердце ликовало, как билось. Такого детёныша приручила, дикого. - Няня погладила любимицу по голове. - Ты спала плохо? Ворочалась. Я сейчас же уложу твои волосы. - Няня-волшебница наколдовала массажную щётку и провела ею по растрёпанным волосам Снежаны. - Милая моя... Не выспалась...