- Ты?.. Миш?.. - с трудом произнёс он, прижимая к груди спасованный мяч.
Московский аспирант, больше похожий на балетного, чем на учёного, утвердительно кивнул, и карусель раскрутилась в обратную сторону.
Алекс, обращаясь к Сергею, выразительно постучал по своему лбу:
- А как, по-твоему, определить вероятность существования жизни во Вселенной с определённым набором свойств? Или разрешать вопросы, связанные с антропным принципом?
Евгений Николаевич с обожанием посмотрел на племянника и вяло ответил Сергею:
- Давайте немного сбавим научный пыл. Скоро всех пригласят на борт лайнера. Предлагаю продолжить обсуждение теории мультивселенной на высоте двух тысяч метров над землёй.
Юноша в белоснежном свитере оглядел собеседников и, прищурив голубые, как небо, глаза, с надеждой остановил взгляд на бледном лице Сергея. Карусель поплыла медленно, стало очень просто соскочить с неё и юркнуть в другую вселенную. Белянский так и поступил. Перед прыжком остановился и обратился к искушённому в науке аспиранту, сияющему, словно солнечный луч:
- Нет, этого не может быть! Миша?! Как возможно?
- Сергей, ты уже вторые сутки приобщаешься к квантовой физике, теории мультивселенной, да ещё и от первоисточника, и сомневаешься? Наша встреча нисколько не противоречит науке. Почитай что-нибудь о теории струн, захватывает конкретно! Ну ладно, давай обнимемся на прощанье. - Гибкий юноша обхватил усталое тело Белянского и похлопал его по костлявому плечу, отчего сердце Белянского сжалось от боли, а в ушах прозвучал голос отца Андрея: «...будет оно болеть, иногда нестерпимо, пока не услышишь и не поступишь по его зову».
- Поторопись, родной, а то подведёшь моего племянника, - почти пропел юноша в белоснежном свитере и выхватил мяч из рук обретённого друга. - Да, и запомни важное напутствие: ну какой может быть алкоголь, когда есть квантовая физика!
- Спасибо, - бросил Сергей своим онемевшим попутчикам и стремглав вылетел из зала ожидания.
Дятловские, изогнув от удивления брови, глядели вслед исчезающему в стеклянных стенах товарищу, и каждый из них пытался на свой лад облечь ситуацию в железный корсет логики.
- Подумать только, - обратился старший Дятловский к младшему, - как могла сложиться судьба этого молодого человека, не повстречай он нас на своём пути!
- Да... дошло наконец, мать... - согласился с ним младший.
- А кстати, вот ещё вопрос! Куда запропастился наш... московский аспирант? - спросил профессор, оглядываясь по сторонам. Словоохотливый юноша будто испарился. Детский смех тоже перестал звучать. Дятловские оглядели свой зал и не заметили ни одного ребёнка младше двенадцати лет.
- Может, он запутался в коридорах Вселенной? - развёл руками Алекс, улыбаясь названному отцу.
- Непохоже, - прижав кулак к подбородку, ответил профессор, - этот юноша знает всё, о чём говорит. Мне хотелось с ним пообщаться во время полёта, очень интересный молодой человек, очень. Да и мне любопытно, - скривил губы старший Дятловский, - откуда он взял, что я читал лекцию о квантовой телепортации тогда в МГУ. Ничего подобного не припоминаю, - профессор нахмурил брови. - Да, я хотел, но потом передумал и умчался домой. Вот только что точно вспомнил! - хлопнул себя по лбу он. - Да, определённо так, мне стало тоскливо одному в чужом городе, одиноко. Рана от потери сына была очень свежей. Отбывая в Москву, я надеялся, что перемена обстановки подействует благотворно, но ошибся. Разлука с женой только добавила горечи в мою невыносимую жизнь.
- Профессор... - начал было Алька, но в этот момент объявили посадку. Уразумевая, что мосты уже горят, Алекс покрылся холодным потом, но голос родного человека придал ему решимости и подбодрил:
- Ну что, сынок, шагнём в небо!
Глава 17
I
Ноябрь лапает сыростью прохожих. Мокрыми собачьими губами ветер тычется в лица людей. Янович спешит домой. Пальто в пол, волосы растрёпаны, щёки небриты. Бомонд, ни дать ни взять. После аварии он так и не сел за руль, даже не пробовал. При одной мысли о дороге холодеет спина и ноет сталь под ребром.
Сбегая по лестнице в подземный переход, он лезет во внутренний карман пальто, ощупывает премию за третье место в республиканском конкурсе сценариев. Призёр конкурса проверяет, не загорелся ли карман от сияющих литературной славой купюр. Затёртый временем и побитый молью шарф выползает из распахнутого на груди пальто.
«Подарки, подарки, - летят мысли в его голове. - Снежинке - пособие по дизайну, а малышу - сказки. Пушкина. Буду сам вечерами читать. Стыдно, ни разу малышу не почитал. Ни разу. Новую жизнь теперь начнём. Я Пушкина читаю, Анастасия Сергеевна - пироги в печь, а Снежинка мультики свои показывает. Чем не рай? Ой! - хлопнул себя по лбу Янович и остановился. - Надо и няне что-нибудь. С ней тяжко. Человеку ничего не надо, ни телефонов, ни компьютеров, конфеты всем раздаст, сапоги по десять лет как новые. Денег дашь - перекочуют в карман невестки сей же час».