– Подделка! Вот тебе самое простое и правдоподобное объяснение, – нахмурился Александр.
Елена прищурилась и погрозила Држичу пальцем.
– Не выйдет, Скунс! От этих вещичек тебе не отмахнуться. За долгие годы своего существования они обросли таким обилием документов, что целой жизни не хватит для создания стольких подделок. Во-первых, имеется множество заключений самых разнообразных экспертов. Во-вторых, у артефактов уже есть своя долгая и скрупулезно документированная история: где они хранились, от кого к кому переходили, на каких условиях производилась передача от одного владельца к другому. Все это нетрудно проверить.
– Любопытно! – впервые Држич проявил некоторую заинтересованность. – А кто проводил последнюю экспертизу? Марк Каган? Не так ли?
– О нет, Скунс, нет! Последнюю экспертизу проводила Джемайма Коскарелли, которой в настоящее время принадлежат артефакты. Ей-то, надеюсь, ты доверяешь, Скунс!
На лице Држича промелькнула растерянность.
– Джемайма? – озадаченно переспросил он, – А зачем ей понадобилось это старье, и как оно попало в ее руки?
– Отвечаю по пунктам! – Елена с трудом сдерживала охватившее ее возбуждение. – Джемайма купила артефакты по моей просьбе. У меня самой, к сожалению, никогда не найдется денег для таких приобретений. Купила она их у вдовы Кагана, которого ты перед его смертью ободрал как липку. Видишь ли, Берта Каган привыкла жить на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая, как, впрочем, и ее многочисленное потомство. Она продала яхту, две виллы, землю в Африке и завод по обработке алмазов. Подсчитала выручку и прослезилась. А тут вдруг за, как ты выразился, «старье», ей предложили такой куш, что она не могла ни уснуть, ни усидеть на месте, пока ей не заплатили за артефакты. Разумеется, Джемайма Коскарелли никогда не стала бы брать кота в мешке. Она внимательно изучила все документы, она провела очень серьезные экспертизы. Спектральный анализ, все что требовалось.
– Понятно, – прервал девушку Држич. – Все, за что берется Джемайма, она делает весьма основательно. Я уверен, что квалификация выбранных ею экспертов ни у кого не может вызывать сомнений. Очень любопытно.
– Можно считать, что наша сделка состоялась? – заглядывая Скунсу в глаза, спросила Елена.
Александр не спешил с ответом. Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. На его лбу отчетливо прорезались две глубокие морщины, указывающие на серьезность размышлений, которым предался Држич. Елена внимательно следила за ним, но не торопила с ответом. Она боялась спугнуть удачу, впервые улыбнувшуюся ей за все время тяжелейшего поединка с бывшим напарником. Внутренне она ощущала бившую ее дрожь нетерпения, но внешне выглядела удивительно спокойной и чуть-чуть усталой.
Наконец Држич открыл глаза, кожа на его лбу разгладилась. Он произнес, медленно подбирая слова:
– Я не отказываюсь от своего слова. Мне вполне достаточно авторитета Джемаймы Коскарелли. Если она подтвердит твои слова, нет смысла требовать дополнительной экспертизы, бесконечно затягивая время.
Глава IV. Хронос кенос
Елена полагала, что после ее отъезда Скунс сразу же поспешит к Джемайме Коскарелли. Ей даже в голову не могло прийти, насколько сильно она ошибается. Држич, едва улетел экипаж его бывшей напарницы, сразу же забыл о ее существовании, выбросив из головы все новые заботы. Его мысли занимал только бурундук. Новоявленному живописцу очень хотелось завершить свое великое творение прежде, чем его покинет вдохновение или утратится свежесть впечатлений от встреч с лесным обитателем.
Однако Александра ожидало жестокое разочарование. Три дня он безуспешно выслеживал капризное животное, упорно отказывавшееся позировать. Држич даже подумал, что, испуганный грубым вторжением посторонних в его личную жизнь, зверек попросту покинул ставший небезопасным лесок, но тут, к радости владельца поместья бурундук молниеносно промчался по стволу дерева, скрываясь в его кроне. Засвидетельствовав таким образом свое присутствие, зверь, тем не менее, упорно отказывался от творческого сотрудничества.
Огорченный вынужденным простоем в работе, Александр ухитрился все же набросать полное внутреннего трагизма полотно «Тщетная попытка бабочки продлить свою краткую жизнь, или Преимущество летных способностей ласточки».