На лавке сидел мужчина в шелковом, как ей показалось, халате. Его вид вызывал чувство отвращения: расплывшееся от трясущегося жира тело со свисающим между раздвинутыми коленями огромным брюхом, наползающие друг на друга складки вместо шеи, лоснящееся круглое лицо с крючковатым носом, маленьким ртом и заплывшими глазками. К тому же, этот человек не имел на теле ни одного волоска.
Елена хотела убежать, но ноги вдруг отказались повиноваться ей. Она попыталась позвать на помощь, но из ее горла вырвался лишь какой-то придушенный всхлип. Вот тут ей стало очень страшно. А сидящий перед ней человек, словно испытывая особую радость от ее испуга, залился беззвучным смехом, отчего сделался еще гаже. Перед глазами девушки шевелилась, тряслась и расползалась бесформенная желеподобная масса, на сморщившимся в отвратительной гримасе подобии лица выступили крупные капли пота.
– Ну что ж, милочка, пора нам познакомиться, – заговорило существо высоким бабьим голосом. – Я – Фам-Хам, Великий Оплодотворитель! А ты – княгиня Ли? Интересно, интересно…
Он протянул к Елене руку. Напоминающим сардельку пальцем он сорвал с нее простыню. Из уголка его узкогубого рта потекла струйка слюны. Он придирчиво осматривал девушку, окаменевшую под его похотливым взглядом, потом, брезгливо поморщившись, сказал:
– Сложение неплохое… Но твой муж плохо тебя кормит. Тебе лет тридцать, пора уже нарастить жирок, а не набивать себе мозоли седлом. Однако все поправимо. У тебя плохой супруг. Именно для таких случаев нужен Фам-Хам. Тебе давно следовало стать матерью. О чем ты только думаешь, милочка? Ничего, ничего! Я позабочусь обо всем! Какого ребенка ты хочешь родить? Мальчика или девочку? Блондина или брюнета? На кого он должен походить? Тебе ничего не надо говорить, лишь представь мысленно облик этого человека… Конечно же, ребенок появится на свет здоровым, вырастет умным, очень послушным. Он не доставит тебе особых хлопот… радость, только радость! Поверь мне, никогда Фам-Хам не слышал от женщин ничего, кроме благодарности… И ты тоже станешь благодарить меня. А, может, ты хочешь двойняшек? Сразу и мальчика, и девочку? Я наделю их любыми качествами, какими только пожелаешь! Ты дрожишь, милочка? Знаю, знаю. Сейчас ты успокоишься, потом тебе откроется твое самое сокровенное желание. Нам ведь некуда спешить! Мы все успеем, все сладим…
За несколько минут, проведенных в обществе кошмарного существа, Елена успела испытать целую гамму чувств: вначале удивление, затем отвращение, которое сменилось постоянно нарастающим страхом, вызванным осознанием своего бессилия перед нависшей над ней угрозой… Но и это ушло. Девушка вдруг поняла, что ничего не хочет так сильно, как прижаться к огромному животу Великого Оплодотворителя, спрятать голову в жирных складках его груди, почувствовать на своих плечах тяжесть его огромных рук… Она мечтает о ребенке! Почему же она до сих пор не стала матерью?
Елена сделала шаг навстречу спокойно ожидающему чудовищу. Фам-Хам даже не шевельнулся. Он сидел, уставившись на свою жертву бусинками глаз, едва заметных в узких прорезях заплывших век. Постепенно на его опухшем жирном лице обозначилось выражение снисходительного презрения, смешанного со злобным удовольствием. Он наслаждался властью над той, которой принадлежало огромное княжество, чей супруг обладал силой и могуществом. Ему недоставало ее покорности. Он жаждал увидеть полную меру ее унижения. Очень скоро она сама примется молить его, чтобы он одарил ее мгновением счастья, подчинил своей жестокой воле…
Однако, несмотря на внешнюю покорность, Елена еще не сдалась на милость Великого Оплодотворителя. Где-то в потаенных глубинах ее подсознания робко трепетал протест против того, что творилось с ней. Что-то тревожило ее… Что? Ребенок? Она очень хочет ребенка!.. Какого? На кого он должен быть похож? На Валета! Конечно же, на Валета… Но тут она явственно представила не Валета, а могущественного князя Ли, объявляющего сидящим за столом свою волю. Стоп! Она – княгиня Ли, а не подзаборная шлюха, не нищая оборванка или брошенная пьяницей-мужем уродина! Она – княгиня Ли!
Эта навязчивая мысль заставила жертву страшного существа пронзительно вскрикнуть.