Ответ оказался неожиданным.
После этого Михаил приказал ей стереть все воспоминания про их разговор, на всякий случай попросил держаться подальше от маленьких прибрежных городов, вернулся в рабочее пространство и посмотрел на экран. Мария быстро поморгала, а затем снова накрыла свои ясные зелёные глаза кепкой, отдаваясь на попечительство грузовика, который ехал по сельской дороге, залитой последними лучами летнего солнца…
На этом моменте первый этап истории Хиро подошёл к завершению. Юноша встретил и потерял учителя, встретил и потерял любовь, и теперь в его сердце зияла глубокая дыра. Дни и ночи он проводил в своей комнате и смотрел на потолок, однако время было неумолимо, и вскоре ему пришлось снова надеть пиджак с длинным воротничком, очки, которые он теперь носил просто по привычке, и выйти на улицу.
В сентябре Хиро исполнялось шестнадцать. В прошлом году он закончил девятый класс (первый класс старшей школы, если использовать японскую систему) и перешёл в десятый.
Незаметно приблизился первый день нового семестра. Прямо сейчас Хиро стоит посреди остановки в ожидании троллейбуса и чувствует себя более потерянным, чем когда-либо раньше. Его путь лежит в массивное серое здание на вершине холма — сосредоточение всех его радостных и болезненных воспоминаний, в данном случае представляющих собой разные стороны одной монеты. Что ожидает его в ближайшем будущем? Покажет только время.
Определит — Михаил.
Глава 59
Как сон
Поднимаясь в школу, слушая речь директора посреди актового зала и следую за толпой знакомых лиц в классную комнату, Хиро неизменно испытывал чувство запустения на сердце.
Проблема была, однако, не в этом, а в том, что чувство это находилось очень глубоко, а сам он постепенно начинал… привыкать. Повинуясь старым привычкам, он достал из портфеля ручку и тетрадку и стал записывать уравнения, про которые им рассказывал учитель математики, затем формулы, про которые говорил учитель химии, новые иероглифы на уроке современного японского языка и так далее.
Всё это время Хиро чувствовал бессилие; нарастающее бессилие перед лицом потока собственной жизни, которая неумолимо возвращалась в привычное русло.
В один момент, сидя во время третьей перемены и закусывая рисовыми шариками, которые мать приготовила ему на обед, Хиро неожиданно понял, что удивительное лето, которое они провели вместе с «ней», теперь кажется совершенно нереальным. Как мимолётный зыбкий сон на фоне таких настоящих одноклассников, которые сидели вокруг него, говорили, шумели, обсуждали последние новости, орудовали палочками для еды и совершенно ничего не знали.
Хиро услышал «щёлк».
Вздрогнув, он посмотрел на палочки в своих пальцах. Они были сломаны. Он быстро посмотрел по сторонам, убедился, что никто ничего не заметил, после чего немедленно спрятал их и закрыл алюминиевую коробочку с едой. Затем он постарался сделать вид, что ничего не случилось, но было поздно. В этот момент зыбучие пески обыденной жизни, которые заволакивали его целый день, впервые нашли сопротивление — внутри Хиро вспыхнул маленький огонёк недовольства и с каждой минутой стал разгораться всё ярче и ярче.
Когда уроки закончились, он едва ли не выбежал в коридор… и замялся. Огонь требовал, чтобы он немедленно направился «туда», но тут Хиро заметил лёгкую тяжесть в правой руке и вспомнил про пакет, в котором лежали принадлежности, которые он позаимствовал из своего кружка. Следовало сперва вернуть их на место, даже если прямо сейчас у него не было настроения, чтобы копаться в радиотехнике.
С трудом отрывая взгляд от лестницы наверх, Хиро спустился вниз и побрёл направо по коридору.
По дороге его схватило странное ощущение пустоты. Хиро поправил очки и понял, что никто не положил ему руку на плечи, рассказывая крамольные вещи. Кирью сегодня не пришёл, что, впрочем, было неудивительно, ибо его посещаемость в принципе нельзя было назвать образцовой. Вероятно, у него просто были другие дела. А может быть он посчитал, что раз сегодня первый день, то уроков не будет — только линейка. Кажется, он совершал эту ошибку уже третий год подряд…
Так даже лучше. Не придётся придумывать оправдание, почему он решил покинуть клубную комнату раньше обычного, подумал Хиро, открыл дверь… и замер, когда увидел юную девушку в чёрной матроске с красным галстуком, которая сидела напротив окна.
Её волнистые чёрные волосы разливались прямо на парту, обрамляя светлое лицо с ясными глазами, в которых отражался небосвод.
— Хина?.. — рассеянно спросил Хиро.