Бывает, что некоторые «герои» замирают от ужаса при виде атамана и просто неподвижно стоят на месте до самого (своего) конца.
Презрительные голоса разбойников на стенах стали громче. Хватка плаксивой девочки — сильнее. Последняя затаила дыхание, когда Бешеный Бык прошёл ещё немного вперёд, а затем резко вскинул свой громадный молот.
В этот момент перед глазами Юлии пронеслись воспоминания — пронеслись десятки раз, когда этот молот опускался на очередного глупца, который осмелился бросить ему вызов, а затем поднимался над раздавленным телом, ливнем разливая кровь.
Это было не просто оружие.
Это была правда жизни.
Жизни, в которой не может быть надежды.
И вот он полетел на воина, который до последнего момента оставался неподвижным, как вдруг вскинул навстречу ему правую руку, облачённую в лазурную перчатку…
Глава 6
Герой
Раздался грохот, но не было хруста. Юлия немного удивилась. К этому времени ей был хорошо известен тот страшный хруст, с которым ломаются человеческие кости, когда на них опускается гигантский молот. Девочка присмотрелась… и округлила глаза, когда увидела, как громадный молот отбросило назад, как после удара о стальную стену. Нет, Юлия была уверена, что он пробьёт даже плотную сталь, но прямо сейчас его отбросило после столкновения с рыцарем, который на две головы был ниже своего гигантского соперника.
А ведь он просто выставил перед собой лазурную перчатку…
Воцарилось молчание. Люди на крепостной стене как заворожённые наблюдали за картиной, которая разворачивалась на дороге перед воротами. Только громадный молот звенел в повисшей тишине, и не просто звенел, но вибрировал с такой силой, что напоминал живое существо, которое отчаянно вырывалось из мощных рук своего владельца.
Вдруг справа от Юлии раздался высокой крик:
— П-побейте злодея, пожалуйста!
Юлия подумала, что должна закрыть этой девчонке рот, что делать это было поздно, что сейчас разбойники придут в себя, схватят её, зарежут, зарежут Юлию, а затем бросят их к воину с лазурной перчаткой, который погибнет от следующего удара Бешеного Быка… Её мысли прервал ещё один ужасающий грохот:
Бах!
Воин в лазурной перчатке ударил атамана. Последний даже не дёрнулся. Разбойники заликовали, но Юлия слышала: в этот момент раздался «хруст». А секунду спустя из глазниц и прочих прорезей в стальной броне хлынула пенистая кровь, образую алую лужу, которая расплескалась по сторонам, когда воин с лазурной перчаткой пробежал по ней в открытую крепость…
Мир несправедлив, подумала Юлия.
Даже для злодеев.
После этого воцарилась суматоха. Юлия схватила плаксивую девочку, которая хотела броситься навстречу своему спасителю, и побежала с крепостной стены назад, в тусклые коридоры. Потом они спрятались вместе с ней в небольшой коморке и сидели там до момента, когда грохот, вибрация и крики наконец не притихли. Когда же они осмелились выйти, крепость оказалась пустынной, хотя посреди неё и носился тошнотворный кровавый смрад.
Разбойники были мертвы. Все до единого. Рабы и пленники — невредимы. Юлия обнаружила их в обеденном зале, в котором немногим ранее все они елозили по земле, подбирая за своими господами, а теперь, пускай и с опаской, ходили в полный рост.
Вскоре освобождённые устроили совет. Некоторые намеревались вернуться в свои деревни в одиночку. Другие собирались в группы, между делом распределяя припасы, которые остались от разбойников, но только съестные. Самые ценные сокровища не трогали, ибо решили, что все они и вся крепость теперь принадлежали господину «Лазурной Перчатке».
Его называли героем. Боготворили. Никто не знал, куда он исчез после смерти последнего разбойника, и всё равно никто не смел посягаться на его собственность.
Все были уверены, что такой воин не может быть простым человеком. Некоторые подозревали в нём великого генерала, слава которого гремела на отдалённом Западном побережье; если бы он захотел, то, наверное, запросто мог стать тираном всей Альбареи.
Зачем такому человеку их спасать? Ради славы? Он получит её, безусловно. Совсем скоро его имя станет разноситься по городам и деревням, а затем прогремит по всему региону. Как раньше эти земли трепетали перед громадной тенью беспощадного атамана, так и теперь они будут преклоняться, вспоминая яркую звезду настоящего героя.
Героя…
Мир несправедлив, размышляла Юлия, набивая вместе с плаксивой девочкой, которой было некуда идти и которая к ней почему-то привязалась, мешок вяленным мясом для будущего путешествия.