- Красивый, - неожиданно выдохнула она в мои губы, - И сильный. И я тебя развращаю. Твои духи, наверное, не простят мне этого?
Я наконец-то исполнил свою мечту – крепко обхватил ее за талию и почти сразу же ласково погладил по гладкой коже поясницы и, опустившись ниже, упругих и небольших ягодиц.
Духи молчали. И они были последними, о чем мне хотелось сейчас думать.
Близость Теа нервировала и возбуждала. Ее запах кружил голову и мой эрегированный орган, зажатый между нашими тела, напряженно дрогнул. Теа слегка поерзала и широко развела бедра, седлая меня, словно коня. При этом ее влажная промежность крепко прижалась к члену, опаляя своим жаром и соком.
Это было невероятное наслаждение. Совершенно незнакомое и потому острое до сумасшествия.
Обхватив мою голову руками, Теа снова поцеловала меня – страстно и почти грубо, сплетая наши языки в совершенно странном и необыкновенном танце. Перед глазами замельтешили искры, а каждую клеточку тела пронзила сладкая и мягкая истома, повергая в пучину волшебного дурмана и видений.
Теа ласково проводила своими пальцами по моей коже, выводя замысловатые узоры и вычерчивая изгибы мускулатуры и костей. Одновременно – медленно и томно двигалась на моей члене, размазывая сочившуюся влагу по всему стволу, и даже тихонько постанывала.
Естественно, я был полным профаном по части любовных игр и совершенно не препятствовал руководящей во всем женщине. Я с наслаждением и неким любопытством принимал ласки, щедро одариваемых ею, и все мысли о неправильности и порочности совершаемого быстро улетучились.
Одурманивающее наслаждение полностью выветрило все ненужные мысли и повергло тело в океан удовольствия.
Казалось, это было апогеем. Ничего и никогда я не чувствовал так ясно и четко, и при этом – волнующе и страстно.
Но в какой-то момент Теа выпрямилась, облизнув припухшие от порывистых поцелуев губы. Ее груди качнулись прямо перед моими глазами, невероятно соблазнительные и столь красивые, что я не удержался – накрыл мягкие, но упругие полушария ладонями и аккуратно сжал. Увидев, как томно прикрылись глаза воительницы, я сделал ласки смелее – большими пальцами потер твердые пуговки сосков и даже сжал пальцами. Откинув голову назад и закусив губу, Теа сдержанно и тихо застонала, снова возбуждающе поерзав.
Я продолжал ласкать ее груди и жадно всматриваться в лицо, в момент чувственности изменившееся до неузнаваемости. Она снова опустила его и теперь это было суровое лицо не воительницы, а нежной и возбужденной женщины, желающей и порывистой и с легкостью идущей на поводу своей страсти. Ее ладошка скользнула вниз – по животу и ниже. Когда тонкие и сильные пальцы коснулись моего члена, я и сам весь затрепетал, нахмурившийся и ошеломленный сильнейшей реакцией моего тела. Ее прикосновения были нежны и тактичны, но с каждой секундой быстрее и уверенней. Она обхватила его всей ладонью и водила по всему стволу, словно пытаясь что-то выжать из него и это было… очень сладко.
Потом, приподнявшись, она прижала набухшую головку к своему распахнутому входу и я с жадностью уставился в потаенное местечко промежности. Ведь одно дело – чувствовать его своим органом и совершенно другое – увидеть воочию. Увидеть вьющиеся волоски на лобке, увидеть розовые складки половых губ, щедро смоченные блестящей жидкостью, увидеть узкую и темную расщелину и твердый бугорок сверху, о который она и потерлась моим членом перед тем, как аккуратно вести в себя.
Порывисто зашипев и сжав зубы, я крепко обхватил женскими ягодицы руками. Действовал по наитию, совершенно не думая. Но сам подался бедрами вверх и усилил давление руками, чтобы поскорее оказаться в манящей и тесной глубине.
Порывистый вдох вырвался из легких Теа. Лишь прикрытые ресницами, ее глаза рассеяно вглядывались в мое лицо и лихорадочно блестели. Продолжая кусать нижнюю губку, она прижала ладонь ко рту, но даже она не смогла полностью заглушить стоны, которые пронеслись по тесной палатке, когда она медленно, но чувственно задвигалась – поднимаясь почти до самого конца, а потом снова опускаясь, максимально низко и обхватывая тугими внутренними мышцами и доводя меня до безумия.