Делать отрасль - вкладываться. Мне. Много.
Причём нам, Руси, это не надо.
Все слышали?
Парадокс: нам не надо еды.
Не вообще, а вот этой. Потому что она есть. Уже.
У нас ситуация пролива Эресунн: реки. Как идёт селёдка в Волге, у Стрелки, как переливается над отмелями «живое серебро», едва прикрытое водой - я уже. У нас тоже плоты у берега, как у датчан. Лодки подходят, вываливают улов. Дальше - линия разделки, засолки, упаковки.
Из-за стационарности - всё на плоту, надо - весь плот целиком переставили, уже и механизация пошла. Понятно, что таких разделочных машин, которые на тихоокеанских сейнерах в 21 в. стоят, куда рыбку только кидай и кидай с двух рук, головой вперёд, а на выходе уже охлаждённые и запаянные банки, у нас нет.
Раз плот - наплавная мельница. Механический привод. Вращающиеся ножи отрубают головы и хвосты, потрошат тушку.
Именно картинка потрошения полячки валькирией и заставила меня вспомнить про селёдку.
Укоротив рыбку на голову и хвост, мы увеличиваем кпд: больше рыбного мяса в единице тары. Транспортировка в средневековье - дорогое удовольствие. В бочке безголовой и бесхвостой селёдки калорий больше. Бейкельс так не мог - у него всего две руки в небольшой лодке. Хотя датчане на берегу подобную разделку исполняли.
Из отходов делаем рыбную муку. Кормовая добавка для свиней и птицы. Только надо вовремя остановиться, чтобы у мяса не было рыбного привкуса.
Часть рыбы идёт, естественно, в традиционные формы: горячее и холодное копчение. Хорошо пошла маринованная. «Пряного посола» у нас нет - нет сахара. Но варианты с уксусом, луком, горчицей, хреном (во всюда кладём), льняным и конопляным маслом, морковью, полынью, чесноком… реализовали. Пытались использовать покупные пряности: кориандр, розмарин, перец, гвоздику, имбирь…
Тут Домна, главный мой повар, сказала что-то… непечатное. И угостила нас филе селёдки на меду.
«Сладкая селёдка»… бывает где-то национальным блюдом. Но там она забродившая. А тут… Вкус… специфический, реакция… неоднозначная.
Затем, продолжая бормотать что-то под нос, подсунула селёдку с яблоками. И со свежими, и с мочёными.
Домна, после ряда своих сердечных переживаний ещё в Пердуновке, как-то душевно успокоилась. Вокруг неё толпы поварят, которых она уже не бьёт непрерывно половником по головам. Они вечно что-то придумывает, а она заставляет проверить и съесть.
- Домна, ты бы так по металлам работала — тебе цены не было!
- А что, так есть? Да вы тут все без меня сдохнете! На понос изойдёте. А железы всякие… Не, Ванечка, мне надо на язык попробовать. Обожгуся.
Больше она так не делала, но рецепт записали.
***
« - Товарищ прапорщик! А почему вы лавровый лист не добавляете?
- Дык… не едят его бойцы, вынимают и выкидывают».
***
Часть рыбы идёт в сбытовую сеть. В факториях, в лавках потребкооперации везде есть бочка. Сколько километров селёдки должен съесть совейский солдат за время службы - помните? У меня милитаризированная экономика. Командная, казарменная… Эти «вёрсты селёдки» нужны не только воинам, но и зекам, чиновникам, работникам, учащимся, новосёлам…
Понятно, что селёдка не единственная рыбка в рационе. Про повсеместность в России осетрины с хреном - Чехов. У нас схоже, но раньше.
***
В успехе Бейкельса видны три составляющие:
- технологическая. «Зябрить», а не полностью потрошить, как делали датчане в проливах.
- организационная. Обрабатывать на корабле, а не на берегу.
- политико-экономическая. Огромный рынок сбыта в западноевропейских городах и сеть доставки - Ганза.
Тут надо подробнее.
В сер. 14 в. по Европе прошлась «Чёрная смерть». Втор. пол. XIV в. - инфляция и высокие цены на продукты (особенно хлеб: с уменьшением количества работников в с/х уменьшилось производство). Одновременно идёт «Столетняя война», в которой Фландрия - часть «поля боя».
Чуму называют «поворотным моментом» (англ. critical juncture) в истории Европы. Привела к уменьшению численности крестьян, нехватке рабочих рук, появились случаи переманивания феодалами крестьян друг у друга. Траектории развития Западной и Восточной Европы начали расходиться. До эпидемии крепостное право в Зап.Европе было лишь немного менее обременительным, чем в Восточной: повинности были чуть меньше, города чуть больше и богаче, а крестьяне чуть более сплочёнными ввиду большей плотности населения. В Зап.Европе крестьяне смогли воспользоваться (в т.ч. посредством восстаний) ситуацией и существенно ослабить феодальные повинности, что вскоре привело к окончательной отмене крепостного права, после чего Англия, а позже и другие страны Зап.Европы встали на путь развития инклюзивных институтов.