— Сколько времени пойдет, прежде чем мы замерзнем насмерть?
Для Ирондель — нисколько. Впереди ее ждала вечность, Гон бы не посмел ее тронуть. Для Дария же... все впервые зависело не от него. Раньше он не опасался Гона: не было ни одной клятвы, чтобы он нарушил. Не было, пока он не получил приказа от Дейи и не ушел, так ничего и не сказав Дель, оставив ее один на один с пусть обманчивым, но все же, чувством, что она никому не нужна. Он мог сказать, куда уходит, но не посчитал тогда это необходимым, а может просто решил, что говорить не нужно, что это лишнее. И понял, что наделал, только когда увидел в океане Каменную Деву*, ставшую предупреждением.
— Сложно сказать, Кьель. Час, полчаса, а может и несколько минут. Но тебе бояться нечего.
— А тебе? — Дель повернулась к нему, собранная и, как и в прошлые за эти несколько лет встречи, сердитая. Он не ответил. Незачем. А после едва не вздрогнул, когда она холодными пальцами провела по шраму, оставшемуся от ее стрелы.
— Помнишь, в прошлый Гон я заставила тебя танцевать вальс? — Он помнил. Молчал, ожидая, что она скажет дальше, но колдунья поджала губы, и опустила глаза, боясь заметить насмешку над собой той и над собой нынешней. Наконец, она выдохнула облачко пара, как можно язвительней кривя губы в подобие усмешки:
— Мы могли бы продолжить. У гвальк'хов... да и бухнууд тоже... и у многих других, в принципе, ритуал, называющийся танцем на костях. Правда, прадед Гволкхмэй мне так и не раскрыл его сути, сказал только, что однажды оно придет само. И кажется, я догадалась, что это.
Дарий едва сдержался, чтобы не хмыкнуть. Он знал, что это. Как знал, что появился этот ритуал еще до Гона, но в Форосууре, именно когда начиналась колдовская метель Хозяйки Снегов, многие интуитивно прибегали к отголоску ритуала, не особенно задумываясь, как это называется и что означает.
— Общение со степными родственниками явно идет на пользу твоему кругозору, Ирондель. Хотя в данном случае... что же, позволь мне тебе предложить вальс на костях.
В Форосууре почти все знали легенду Снежного Гона, но мало кто интересовался ее истоками и благо, иначе красивая легенда извратилась бы в крайне неприятную историю.
Хозяйка Снегов не была ведьмой. Хозяйка Снегов была Первой, на нити судьбы которой Рок завязала по ошибке узел. Узел Прядильщица позже распустила, но последствия так и не смогла исправить. Морок же с Первой снял тот, кому она была предназначена...
Хватило двух туров вальса, чтобы Ирондель в полной степени осознала, о чем говорила сама и что предложил Дарий. Она мрачно разглядывала теперь доски пола, все обдумывая и взвешивая. Для нее всегда существовали естественные вещи и естественное объяснение вещей. Необдуманно предложенное ею, а после и Дарием, знающим, о чем речь, относилось ко второму. Дель помнила, как, приходя из набегов, воины первым делом смывали с себя чужую пыль, а после ступали в юрту, где прогоняли смерть, обнимая собственных жен. И как она пренебрегала этим, то ли не понимая сути, то ли не видя необходимости.
Она вздохнула, решившись, и кивнула:
— На костях, так на костях.
Развязала непослушными от мороза пальцами узел на поясе.
Звякнул пряжкой, ударившись о доски пола, тонкий ремень; чуть глуше бухнул поясной кошель, набитый травами и мелкими баночками с настойками. Тонко прозвенела, катясь в угол, поясная брошь, сцепляющая края замотанного на талии Ирондель узорного платка, слетевшего следом на пол, чтобы по-змеиному свернуться. Сползло к ногам опущенное до талии верхнее теплое платье, оставляя Дель, оставшуюся лишь в коротком нижнем платье и исподнем, ежиться от холода, сжимать до хруста в скулах зубы. Она повернулась спиной к Дарию и зябко повела плечами:
— С корсетом помоги.
Она осталась верна старым привычкам. И даже под гвалк'хийское платье не перестала его носить.
Шнуровка поддалась не сразу. Но так было даже лучше. Дарий распустил туго затянутые шелковые ленты и потянулся к оставшимся не до конца расплетенными волосам Дель, помогая освободить те и вытаскивая одно за другим украшения. На ладони осталась некрупная рыжевато-алая бусина, которую он когда-то подарил Ирондель в знак, что был бы рад увидеть девушку хозяйкой в своем доме. Дель так и не избавилась от подарка, хотя за прошедшие годы могла давно выбросить, чтобы не напоминал о прошлом.
— Все.
Она обернулась, поднимая руки, чтобы раздеться до конца и убрать упавшие на грудь волосы.
— Хорошо, — кивнула. И потянулась к нему, обнимая за шею и целуя. Решения она своего не изменила.