– Проходи, проходи. Будь как дома. Это ты про сорок седьмую квартиру спросить пришел? А я только вот пироги закончила стряпать. Ко мне должна была прийти подруга, а может и внук заглянет вечером. Ты проходи, проходи, – старушка быстро говорила, но капитан сумел различить почти все слова.
Голос у нее был приятный, она постоянно двигалась, и как только капитан зашел в квартиру, сразу же закрыла за ним дверь, подошла к шкафу и достала с нижней полочки тапки, затем взглянула на огромные башмаки капитана и взяла пару побольше. Проделала она все это так быстро, что капитан даже слегка растерялся. Потом он кашлянул и хотел было сказать, что, пожалуй, постоит на пороге, но потом смутился, взглянув на жизнерадостное лицо и начал снимать обувь. Он решил, что так будет гораздо более уважительно по отношению к старушке. Но и запах пирогов сыграл свою роль. Пахло сладко, то ли малиной, то ли какой-то другой ягодой, этого капитан еще не понял.
Тапочки оказались капитану в самую пору, он их надел и поблагодарил старушку за гостеприимство. Роста она была небольшого, худенькая, маленькая, голова ее была покрыта блестящими волосами, покрашенными в темно-рыжий цвет, на лице сияла легкая улыбка, глаза были голубые и, казалось, тоже улыбались. Капитан поймал себя на мысли, что забыл настоящую цель своего визита. Эта старушка гипнотизировала его своей энергий и будто сияла какой-то неистощимой внутренней красотой, хоть он этого и не мог знать, но чувствовал, ощущал это тепло всем своим существом.
– Спасибо, да. Вы что-то слышали? Подозрительные звуки, крики. Или кого-то видели?
– Я готовила пироги на кухне, слышу, стучит что-то, – она активно жестикулировала руками, а на лице ее отражался весь спектр прочувствованных эмоций.
Капитан невольно улыбался, глядя на нее. Было в ней что-то крайне притягательное. Это ощущение сформировалось в его мозгу в первую секунду, как он зашел в квартиру. Образ этой пожилой женщины, ее добродушный тон, облик квартиры и атмосфера, что царила здесь. Ощущение было необычное, раньше капитан такого никогда не испытывал.
Есть приятные люди, есть добрые, с некоторыми интересно и легко общаться, а здесь было все и сразу. Она притягивала к себе, от нее исходила положительная энергия, ее голос лился трелями летних птиц, а глаза излучали тепло. Капитану хотелось здесь находиться, хотелось слушать ее разговоры, продолжать с ней говорить. Есть места, которые просто не хочется покидать.
Балм понял, что задумался и пропустил большую часть ее рассказа. Пришлось попросить повторить. Старушка улыбнулась и с удовольствием рассказала все еще раз, снова приукрашивая историю эмоциями, словами и жестикуляцией. Балм совсем забыл представиться полностью и сделал это только после того, как она закончила, а потом спросил и ее имя.
Старушку звали Люси Офелин, ей было чуть больше восьмидесяти лет, но выглядела она максимум на семьдесят. Капитан удивился и удивления своего сдержать не смог, как не пытался, когда услышал о возрасте мадам Офелин. Балм оглянулся по сторонам, – к этому моменту старушка уже усадила его за стол, – и увидел рядом с собой, как и по всей квартире, идеальную чистоту. Пол сверкал, в воздухе пахло чем-то приятным, а квартира так и блистала под заботливыми руками мадам Офелин.
Она рассказала о том, что услышала какие-то посторонние звуки и крики из квартиры Трейси, пока пекла пироги. Тогда она выскочила в коридор и заметила, что дверь в квартиру девушки приоткрыта. Она уже собиралась звонить в полицию, но из квартиры выбежала Трейси и покинула дом. Мадам Офелин она не заметила, но, судя по рассказу последней, Трейси была не совсем в порядке. Она дрожала и двигалась очень нервно. Но мадам Офелин этому значения не придала, решив, что девушка просто куда-то опаздывает. Из квартиры больше никто не выходил, старушка постояла еще несколько минут и вернулась к себе. Что дверь осталась приоткрыта, она не заметила – со стороны ее двери этого увидеть было нельзя.
– Потом еще раздался какой-то шум, грохот, но я не уверена, что это происходило в квартире Трейси, ведь она покинула дом, и я решила, что звуки доносятся из соседней квартиры. Знаешь, там живет такой подозрительный тип. Постоянно громко включает музыку и иногда что-то кричит, – сказала мадам Офелин.
– Угу. А когда вы выглянули в коридор, рядом с дверью ничего не лежало?
– Нет, там все было как обычно.
– Может, вы не заметили, все же квартира Трейси находится на другой стороне площадки, – аккуратно спросил Балм.
– Зрение у меня хорошее, – она задумалась, – если бы там что-то лежало, я бы обязательно заметила. Как-то раз я стояла у окна, ждала гостей. Погода была хорошая, и я вышла на балкон. В такую-то погоду побыть на балконе за счастье. И представляешь, различила всех своих гостей c другого конца двора. Но то я в очках была, – добавила мадам Офелин и мягко рассмеялась. – А в другой раз и на часах время не вижу, а часы у меня, знаешь, теперь другие, раньше с кукушкой были, старые, красивые, в другой комнате висят, но сломались, а я их даже и снять не могу, тяжелые заразы. А так приятно под них засыпать было, – она вздохнула и продолжила свою историю.