Вне зависимости от того, какое решение ты примешь, я желаю тебе счастья.
И подпись синими чернилами, таким до боли знакомым чётким почерком – Владимир Корф.
Оглушённая свалившейся на неё новостью, Аня на могла пошевелиться. Её начальник сходит по ней с ума? Вот уж действительно – с ума сойти… Она пробежала лист глазами ещё раз. Желание, вожделение, похоть… Только инстинкты, ничего о чувствах. А не много ли ты хочешь, Аня Платонова? Умный, волевой (как оказалось – ещё какой волевой!), успешный, богатый, умопомрачительно красивый. Что ему ещё нужно от женщины? Сексуальное тело. Ты же знаешь, фигурка у тебя ничего, мордашка тоже миленькая, в сочетании с перспективой стать первым – наверное, заманчиво. Ещё как заманчиво! И что тебе ещё? Первая в жизни ночь с потрясающим мужчиной, о котором ты и грезить не смела! Он тебе снился, да ещё как снился, вспомнила она свои мучительные пробуждения с ноющей грудью и влажной промежностью. И ты ему небезразлична, да ещё настолько! Умелый любовник, от одного взгляда на которого подкашиваются ноги – это не глупый подростковый секс с прыщавым одноклассником ради хоть какого-нибудь, лишь бы взрослого опыта. Он получит своё, успокоится и растворится из твоей несчастной жизни в своём богатом мире, а ты… Ты запомнишь волшебную ночь в объятиях потрясающего мужчины. А как же любовь? Любовь… Да какая любовь в жестоком холодном двадцать первом веке, Платонова? Но как потом смотреть самой на себя в зеркало, поддавшись обладателю красивого тела и недюжинного сексуального опыта? Разве ты не будешь сама себя презирать после этого всю оставшуюся жизнь? Но я-то его люблю! Ты – любишь, а он? Удовлетворит свою блажь, прихоть, причуду пересыщенного женским вниманием самца и забудет даже твоё имя на следующее же утро.
Анна заглянула в письмо Корфа. Что ж, Владимир Иванович, спасибо вам за честность. Что не стали вешать на уши спагетти про большую, вечную и неземную. И за право выбора спасибо. Как, говорите, теперь будут звать моё новое начальство, которое не станет домогаться? Екатерина Нарышкина?
Включив ноутбук, Анна вошла в почту. Где-то было входящее с личного ящика Корфа. А, вот оно. Кликнув по «Ответить», девушка вдруг, словно бы под гипнозом, вместо того, чтобы прикрепить образец заявления на увольнение и заполнить его своими данными, быстро набрала в поле сообщения, будто её руками кто-то водил: «Спортивная ул, 17-2» и нажала «Отправить». Господи, что ты творишь, Платонова! Что ты наделала! И что теперь? От его элитного коттеджного посёлка около часа езды до офиса, ещё плюс минут пятнадцать-двадцать – сюда. Меньше полутора часов, чтобы собраться с мыслями, придумать хоть что-нибудь! Ну как же так, я ведь хотела заявление отправить, какого лешего написала свой адрес! Неужели никакой стыд, никакое достоинство не стоят твоего желания быть рядом с ним хотя бы одну ночь, пусть всего один час… или сколько там может занять по времени у опытного любовника лишить девушку невинности и получить своё удовольствие? Похоже, её непослушные пальцы всё решили за неё. Ага, как тот хвост, что виляет собакой, как же! Ой, дура ты дура, Анька! Какая же ты дура. Но раз уж дело сделано, хоть встретить мужчину нужно достойно, а не выжатой как лимон растрёпанной курицей. Сейчас – в ванну на полчаса, не больше, потом по новой макияж и причёска. Раз уж такое дело, встретим противника во всеоружии! Халат или платье? Ладно, об этом потом, сейчас – полчаса отдыха в горячей воде, а потом мобилизация всех оставшихся в неравной битве с чувствами к Корфу умственных способностей!
Сеанс водной релаксации нарушил звонок в дверь. Надо же, как обидно, всего четыре минуты из отпущенных себе на передышку тридцати не долежала. И кого из соседей принесло, интересно, на ночь глядя? Нет, не пойду. Не до них. Звонок настойчиво повторился, затем ещё раз. Болезненно скривившись, Анна закрыла глаза и откинула голову обратно на силиконовый подголовник. В кармане брошенного на стиральную машину вместе с огромным полотенцем домашнего халатика заиграл входящий вызов на мобильный. С обречённым вздохом девушка наполовину высунулась из пенной воды, потянувшись за телефоном. «Корф Вл.Ив.» Руки задрожали. В горле пересохло. От волнения слегка закружилась голова.
Часть четвёртая
Владимир открыл глаза от звука оповещения о сообщении, пришедшем на телефон. Ох ты ж блин, почти десять! И чего сразу не поехал домой, когда сотрудники разошлись. Ну да, памятуя о почти бессонной ночке и несостоявшемся свидании с тополем на обочине, он решил прикорнуть на диване прямо в кабинете на полчасика, а в результате продрых все два с половиной! И где, интересно, сейчас Аня? Ну ты дебил, Корф, дома твоя Аня, естественно! Не будут же им лекции до десяти вечера читать. Наверное, на диване с книжкой или у телевизора. А может, спать ложится… Интересно, нашла в сумочке его письмо или нет? Кстати, оповещение на телефоне о новом смс или письме на личный ящик? Спросонья не разобрал, какой сигнал сыграл. Дотянулся до своего аппарата. Новое письмо в ящике. Открыл почту. Ну вот, Корф, шах тебе и мат. Захотелось завыть, вцепиться себе в шевелюру, кататься по полу, рыча и захлёбываясь непереносимой болью и бедой. «Отправитель: annaplatonova@mail.ru» Вот и всё. Заявление об уходе пришло. Осталось позвонить завтра с утра Катьке Нарышкиной и сделать вредной сокурснице поистине царский подарок, отдав самого ценного во всей компании сотрудника. Вместе с куском кровоточащего сердца. Куском? Со всем сердцем целиком. Потому что зачем ему оно теперь? Ибо оно умерло. Только что. Анна не приняла его. Ни его самого, ни его умершее десять секунд назад сердце, которое по непонятной причине продолжает биться. Странно. Как может биться мёртвое сердце? Он должен заледенеть, остыть. Ведь его кровь теперь неподвижно останется стоять в жилах, не подгоняемая остановившимся сгустком из мышц, сосудов и чего-то там ещё. Он помнил из школы про какой-то пучок Гиса. Или это не к сердцу относится? Вот этот пучок, наверное, ещё и дёргается в груди, поддерживая иллюзию сердцебиения. Ладно, надо вызвать такси, доехать до своего брошенного джипа. В ответ на заявку безжизненный электронный голос-робот сообщил: