Единственная полоска света пробивалась из-за двери, расположенной в шаге от входа. «Неоспоримое преимущество хрущёвок – всё рядом» – с улыбкой подумал Корф, сбросил обувь и решительно дёрнул ручку на себя. Сидящая в ошмётках осевшей пены Анна вскрикнула от неожиданности, уставившись на него испуганными глазищами.
Увидев её, такую домашнюю, беззащитную, мокрую, без привычного делового макияжа, Владимир испытал настолько острый приступ щемящей нежности, что стало даже больно. Улыбнувшись как-то странно, закрыл за собой дверь, неотрывно рассматривая блёстки воды на порозовевших щёчках.
– Всё-таки женская логика – непостижимая вещь. Сама позвала, а сама боишься.
– Я не боюсь. Я просто не ожидала, что ты, – девушка робко опустила глазки, – в ванную…
Глубоко вздохнув, словно после долгой трудной работы, Владимир облокотился о дверной косяк, ещё раз тепло, ласково улыбнулся.
– Можно к тебе?
– Ч-ч-чего? – с трудом борясь с подступающим страхом, Анна встретилась с полным нежности колдовским взглядом, сердце зашлось от счастья и… и ещё непонятно чего, но такого внезапного и всепоглощающего, что в голове зашумело.
– Я тоже хочу в тёплую ванну. У меня тоже был чертовски трудный день. Я тоже сегодня принял очень сложное, но важное для себя решение. Даже два. И нам с тобой предстоит крайне ответственное событие. Ты ведь не передумала?
Пару секунд просто молча глядя на мужчину в ступоре, Анна сумела, наконец, сообразить: ей задали вопрос, надо бы ответить. Ни на что большее, чем отрицательно покачать головой, её сейчас не хватило.
– Я рад. Ты даже не представляешь себе, как я рад твоему решению, Анечка.
Безотрывно глядя на Владимира, девушка нервно сглотнула и подтянула колени под самый подбородок, сжавшись в комочек.
– Страшно?
Ещё одно отрицательное движение головы. Залюбовавшись изящной шейкой в обрамлении влажных завитков, выпавших из высоко заколотой на макушке копны, мужчина почувствовал привычное напряжение в паху.
– Не надо бояться. Я не причиню тебе вреда. Поверь, у меня хватит выдержки, чтобы не склонять тебя ни к чему в неудобной ванне. Для самых важных во взаимоотношениях мужчины и женщины событий есть более приспособленные места. А сейчас я хочу понежиться с тобой в воде, расслабиться, просто немного поболтать.
Насколько его хватит на это «немного», Корф представлял себе весьма отдалённо. Но после почти бессонной ночи, жёсткого утреннего похмелья и дурацкого дня в офисе он жизненно нуждался в водных процедурах. Подошло бы что угодно, хоть ледяной душ, хоть обливание из ведра, а тут перед носом наполненная пенная ёмкость с ясноглазой русалкой. Как удержаться? Да ещё и пахнет вполне так себе приятно. Ухватил краем глаза на уголке ванны пластиковый флакон. «Морской бриз». Дурацкое название для помывочного средства.
– Молчание – знак согласия, – самоуверенно заключил гость и непринуждённо начал раздеваться с таким видом, будто каждый день в этой ванной проделывает то же самое. От подобного нахальства Анна застыла с открытым ртом и выпученными глазищами вплоть до того момента, пока её мечта и герой откровенных снов последних недель не стянул вполне будничным жестом финальную деталь одежды, обнажив то, что заставило её сдавленно ойкнуть и зажмуриться. Раздался негромкий плеск, уровень воды в ванне резко поднялся.
– Всё, малыш, можно открыть глазки, уже ничего не видно. А-а-ань, посмотри на меня, я совсем не страшный, – тихонько засмеялся Владимир. – Ну честное слово, из твоей пены торчат только плечи, шея и голова. Всё остальное до поверхности воды не дотягивается, – ехидно добавил он тоном змея-искусителя, добавив в голос бархатных ноток.
– Дурак, – необидно ругнулась русалка, открывая глаза.
– Ага, – согласился «змей».
Обняв ножки руками, Аня положила подбородок на торчащую из воды коленку, слегка наклонив голову, словно любопытный щенок.
– Ань, а ты целовалась с кем-нибудь?
Резко покраснев, девушка отвела взгляд к кафельной стене с милыми ситцевыми анютиными глазками по белоснежному фону.
– С этим надо что-то делать, тебе не кажется?
Не отрываясь от изучения сине-голубых лепестков на стене, Анна пожала плечами.
– А то форменное безобразие получается: голышом, в ванне, с голым же мужчиной, и ещё ни разу с ним не поцеловалась, – улыбался ехидный, любуясь её трогательным смущением. – Давай будем исправляться. А, Ань? А-а-ня-а…