– Больно?
– Не-е-ет… Ещё, ещё!
За головокружительными ласками стянул трусики, по-хозяйски провёл ладонью между ног. Женщина под ним содрогнулась всем телом, сдавленно вскрикнула и резко подалась вперёд, за его рукой – влажная, горячая, трепещущая. Там, внутри, она была та же самая, но другая. Девочка моя…
Кричать она начала практически сразу. Громкие стоны сопровождали каждый толчок, каждое движение скользящего по дубовой поверхности полностью раскрытого перед ним, распластанного на столе женского тела. Их соединение было мощным, страстным, почти диким, и до одури коротким.
– Господи, как же я скучала, любимый… – выдохнула Анна, поглаживая влажную спину упавшего на неё в изнеможении мужа.
– Малышка, ты не представляешь, как я скучал, – целуя лебединую шейку, пробормотал Владимир.
– Сам виноват, я предлагала другие способы испробовать, – мурлыкнула соблазнительница, лизнув влажно-солоноватое плечо. – И Штерн подтверждал, что мы могли бы…
– Я не извращенец, чтобы такое проделывать с любимой женщиной на сносях и после родов, – безапелляционно прервал Владимир.
– Ты упёртый ханжа, – обиженным голоском констатировала жена. – Сам мучился и меня на голодном пайке держал, вредный.
– Ванька с кем?
– С Варварой Степановной, конечно. С кем же ещё?
– Давно покормила?
– Нет, недавно. И на следующий раз оставила. Так что ещё минимум час у нас есть.
– Да-а? – приподнял муж бровь.
– Ага. Знаешь, я с самого первого дня, как тебя увидела, терзалась одним видением: как ты меня наклоняешь на этот самый стол, но полностью одетую, а мне немножко страшно, но так… волнующе и приятно, – от воспоминаний Анна сладко зажмурилась, чуть не мурлыча.
– Чёрт, вот бы знать!
– И что тогда?
– Тогда? – Корф пожал плечами. – Тогда Ваньке сейчас было бы не месяц, а три!
Звонкий смех разлился по кабинету хрустальным колокольчиком.
– Володя, а ты помнишь, какой сегодня день?
– День? Двенадцатое, четверг.
– И всё?
– А что ещё?
Притворно вздохнув, жена нарочито поджала губки.
– Если не помнишь так, тогда считай, финансист. Ванюше было бы сейчас три месяца… Беременность длится девять… – она многозначительно поглядела на мужа, у которого полезли глаза из орбит.
– Ань, сегодня?
– Да, забывчивый мой, любимый муж! Ровно год назад я увидела тебя. И пропала, – с наигранным вздохом закончила она.
– Это я пропал, – возразил Владимир. – Я, между прочим, тогда даже успокоительные пил, чтобы не сойти с ума!
– Серьёзно?
Кивнув, муж осторожно коснулся губами гладкого лба.
– До сих пор не понимаю, как продержался два месяца. В тот день, когда ты прислала мне свой адрес, я был на седьмом небе от счастья. Знаешь, я до сих пор не могу вспомнить, закрыл тогда кабинет и приёмную на ключ или нет.
– Володя, следствие закончили?
– Да, давно. На днях суд был. Посадили всю шайку, во главе с Забой. Так что можешь считать, что сама судьба ему отомстила за попытку тебя обидеть когда-то.
– Знаешь, а я ведь должна быть ему благодарна, – Анна с улыбкой встретила недоумевающий взгляд мужа. – Если бы тогда не уволилась от Забалуева, не пришла бы к тебе.
Почти с мистическим страхом схватив любимую в охапку, Владимир что есть мочи сжал её в объятиях.
– Даже подумать страшно!
– Тогда не думай. Просто не думай, родной мой.
– А самое смешное, что тот договор, за которым Забины прихвостни у нас тогда всё разгромили, у Сашки Романова уже лежал. Заверенный! Уже ничего нельзя было изменить. Так что, считай, зазря присел на казённые харчи в прошлом почти уважаемый бизнесмен.
– Ну и пусть его! – отмахнулась Анна. – Володя…
– М-м-м?
– А Лиза…
– Что Лиза? – мурлыкнул ей в ушко муж.
– Она… ещё…
– Что? – не собирался Владимир потакать беспочвенной ревности жены.
– Ну… она по тебе ещё…
Не выдержав, фыркнул в порозовевшее ушко:
– Лиза не ещё, а уже, – и просто-таки физически ощутил, как застыло всё внутри у его любимой девочки. – Только не по мне. У неё бурный роман… с Мишкой Репниным!
– Да ладно! – глазищи у Анны стали в пол-лица.
– Так что недолго по вам страдал ваш недавний поклонник, мадам Корф.
Пожав плечами, мадам призадумалась.