– Жива?
– Ага… – растерянно пробормотала Аня, не в силах оторваться от колдовского взгляда начальника.
Волшебство момента жестоко прервал Михаил:
– Все живы – и прекрасно. Анечка, позвольте вам помочь, – он протянул ей руку, о которую немедленно хлопнул ладонью Корф.
– Сами справимся. Раньше надо было… помогать.
Ловко поставив девушку на ноги, Владимир одним гибким движением вскочил сам.
– Не падайте больше. Вы нам целая нужна. Непокалеченная.
Одарив Анну лёгкой улыбкой, шеф взял у Лизы документы, которые она успела собрать с пола, и стремительно скрылся в кабинете.
В ту ночь два человека не спали в огромном городе. Анна, завернувшись в одеяло, в сотый раз с замирающим сердцем слушала через наушники кусочки записанной Лизой летучки с голосом начальника и тихонько грустила. Свернувшись клубочком на своём раскладном диванчике в крошечной одинокой квартирке, она вновь и вновь вспоминала глаза и руки мужчины, который не обратит на неё своего внимания никогда. Даже если она останется единственной женщиной на планете или они с Владимиром Ивановичем окажутся вдвоём на необитаемом острове. Впрочем, тогда-то, наверное, всё же обратит. Нужно же будет записному ловеласу с кем-то… Он привык к постоянному вниманию женщин, физиологию же никуда не денешь, на необитаемом острове, пожалуй, и неопытная Анька Платонова сгодится. А пока есть такие роскошные дамы, вон как хоть та же начфинотдела Калиновская, с которой у Корфа, говорят, в прошлом году был сумасшедший, но весьма короткий роман, ей и думать нечего о том, чтобы всерьёз привлечь внимание Владимира Ивановича. Если уж с самóй Калиновской роман был коротким, то на что может надеяться она? На пикантный эксперимент с неуклюжей девственницей? А потом? Прятать глаза и делать вид, что ничего не было? Или тут же искать другую работу? Или уж сразу кардинально – в петлю? От невозможности даже утешить себя какой-нибудь надеждой Анне снова стало себя так остро жаль, что она тихонько поплакала в подушку, прежде чем забыться тяжёлым коротким предутренним сном.
На другом конце города объект её мечтаний и причина слёз, глава крупной корпорации и самый завидный холостяк в округе методично накачивался алкоголем. Он напивался, стараясь забыть нежность и хрупкость тела своей подчинённой, воспоминания о которой и без того не давали спокойно спать, жить и работать вот уже два месяца. Он отчаянно желал её, мечтал о том, чтобы в глазах, что глядели на него сегодня чуть испуганно, с благодарной робостью, зажёгся огонёк страсти. Он мог бы начать завоевание неопытной крошки по всем правилам науки грамотного съёма, но одно лишь воспоминание о разговоре про Забалуева в первый день их совместной работы заставляло чувствовать себя гадко. Он же не чёртов Заба, в конце концов, чтобы пользоваться положением шефа и заставлять девушку решать непростую дилемму: работа или девичья честь. Если бы хоть огонёк интереса, хоть один кокетливый взмах длиннющих ресниц! Ух, он бы устроил ей такой красивый роман! Девочка моя, пташка перепуганная… Убил бы этого гада Забу! Пока же только от Лизкиных взглядов приходится отбиваться, натягивая маску суперстрогого начальника. Будь она неладна, гейша малолетняя! Замутнённый алкоголем мозг отказывался складывать мысли в стройную цепочку, они петляли и путались, словно заячьи следы. А сердечко Анечки под его ладонью билось сегодня, как у пушистого зайки, что жил в клетке дома у соседской девчонки, когда им было по шесть лет. Зайчик, пугливый зайчик… Смелая моя девочка, Забы не побоялась… Как же завоевать твоё заячье сердце, не напугав до полусмерти? Анечка… Сон не идёт, рассвет уже скоро… Зря не поехал в клуб, может, отпустило бы немного… Хоть до первой твоей утренней улыбки… «Доброе утро, Владимир Иванович» – и опять хоть успокоительное горстями жри… Что же за наваждение такое… А-а-ня-я-а-а…
С трудом погрузившись в тяжёлое предутреннее забытье прямо в кресле, Владимир едва ли успел ухватить и пару часов отдыха. Тяжёлая от жёсткого похмелья голова с трудом включила понимание, что на мобильном сработал будильник. Чёрт, на работу пора. Ледяной душ помог слишком мало, чтобы он смог влить в себя хотя бы кофе, не говоря уже о полноценном завтраке. Ничего, кофе и пару бутербродов девочки на работе сообразят. Восприняв лишь полбутылки минеральной воды, похмельный организм с охами, вздохами и сдавленными матерками погрузился в джип и взял направление в сторону офиса практически на чистом автомате. Последствия столь расхлябанного состояния начальственной тушки не преминули явиться. За очередным, причём не самым сложным разворотом Корф едва успел ударить по тормозам, с ужасом осознав, что через секунду впечатается в толстенный тополь.