— У них другие солнца. Над нашим Островом светит это.
Марсель обернулся и, когда перед глазами унялась тряска земли и разноцветных огней, заметил неподалеку Уонена, Алоиса и Эльвина.
— Пойдем, посмотришь на Трещину, — позвал Рене и твердым шагом направился вперед.
Марсель пошел следом. Расчистить путь от сорной травы оказалось нелегкой задачей. Она цеплялась за руки, узлами завязывалась вокруг щиколоток. К тому же весь воздух вокруг пропитывали нити. Они тянулись вдоль травы, образуя вокруг нее своеобразный ареол, даже в земле Марсель видел слабое сияние. А вот трава была жесткой и резала кожу; уже через несколько минут на ладонях появилась сетка маленьких кровоточащих ранок.
Тихо ругаясь себе под нос, Марсель все же вскоре поравнялся с замершем в ожидании Рене. Тот казался недовольным; впрочем, Марселю это было безразлично.
Когда он поднял глаза от бесконечного темно-зеленого сверкающего моря, то невольно ахнул. Впереди открывалась бездонная черная пропасть, откуда веяло холодом и прелым запахом старых листьев. Внизу клубится неестественный черный туман, уходящий вглубь; из-за него невозможно было увидеть, насколько глубокой являлась Трещина. Нити, сплетаясь в воздухе замысловатыми узорами, возле входа в туман тускнели и обрывались, однако с двойной силой поднимались к далекому прозрачно-синему небу.
— Что там внизу? — с придыханием спросил Марсель.
— Концентрация первородной Ан, — Рене склонил голову к плечу и подошел ближе к краю. — Другая энергия, к которой у нас нет доступа.
Голоса Уонена и остальных раздавались достаточно далеко. У Марселя было время, чтобы расспросить Рене о том, что его интересовало сейчас больше всего на свете.
— Это правда, что энергию Ца добывают из людей? — спросил он, скосив глаза, чтобы посмотреть на реакцию Рене. Однако ее ровным счетом не было.
— Да, — у того в буквальном смысле не дрогнул ни один мускул, а сам Рене продолжил безмятежно смотреть вдаль.
— Зачем?
Теперь он повернулся и снисходительно улыбнулся, словно учитель, довольный учеником.
— Энергия Ца — это энергия чистых человеческих эмоций. Ее просто получить, анки легко ее усваивают. К тому же она очень сильна, потому что эмоции людей тоже сильны.
— Анки словно вампиры, — заметил Марсель.
— Что-то общее есть, — согласился Рене.
Повисло молчание. Голоса приближались, а вопросов стало ещё больше.
— И какую энергию вы добываете из меня? — сухо спросил Марсель.
— Из тебя? — Рене улыбнулся шире, слишком широко, чтобы это было добрым знаком. — Никакую.
__________
Nosce te ipsum* — лат. Познай самого себя. Надпись на храме дельфийского оракула и на фронтонах анатомических театров
5. Te hominem esse memento
Помни, что ты — человек.
Даша жила в небольшой квартире не так далеко от университета. Марсель мельком рассмотрел ее, пока девушка выбирала фильм, весь сюжет которого был завязан на попытках главной героини уйти от мужа-тирана. В конце концов откуда-то взялся сердобольный миллионер, с которым она потом жила долго и счастливо. Словом, Даша оказалась любительницей типичных сопливых мелодрам, которые уже через пять минут просмотра выводили Марселя из себя.
— Не понравилось? — спросила она, положив голову ему на плечо.
— Весь фильм надеялся, что муж ее грохнет, — скривился Марсель. — У таких идиоток не должно быть счастливого финала.
— Почему? — удивленно спросила Даша. — Она так много страдала, наверное, заслужила счастье?
Марсель нервно рассмеялся.
— Чем? Она — слабое звено. Выбраковка человеческой популяции. А если ты слабый, то ты должен умереть, потому что жизнь принадлежит сильным.
Даша несколько секунд молчала, после чего подняла голову и пригладила всклокоченные волосы.
— Ты говоришь совсем как Гитлер.
— Скорее, как Ницше. Но, возможно, чуть более радикальный.
— Ты прямо террорист, — усмехнулась Даша, ничуть не пугаясь, хотя Марсель был уверен: любая другая девушка тут же выгнала бы его не только из своей постели, но и из дома.
— Я же не воплощаю свои мысли в жизнь, верно? — решив, что философии достаточно, он потянулся к Даше и мягко обхватил рукой ее талию. — Но некоторые идеи все-таки воплотить хочу.
— Например? — Даша улыбнулась, хитро прищурив глаза.
Она не сопротивлялась, однако все равно держала дистанцию; подобный флирт был знаком Марселю, хотя он не подал вида. Лишь крепче обхватил Дашу, увлекая за собой. В итоге он упал спиной на мягкие подушки ее огромной кровати, она — сверху, но продолжала упираться ладонями ему в грудь.