— Привет, — поздоровалась с кем-то его спутница, но вскоре и сам Марсель зашел в большую полутемную комнату. Первое, что бросилось в глаза — кучи масок, валяющихся на полу. Причем ни одна из них явно не была доделана: где-то виднелся каркас, где-то отвалились перья. И посреди всего этого масочного хаоса сидел юноша. Одетый в какие-то несуразные пестрые тряпки, отдаленно напоминающие банный халат, с всклокоченными черными волосами — чуть светлее, чем у Марселя, ведь тот был уверен, что обладателем чернейших волос на свете является именно он — и быстрыми лихорадочными движениями тонких запястий, он больше напоминал безумного ученого.
— Занят? — спросила Долорес.
— Да, — юноша на секунду поднял глаза, но потом снова опустил их на скачущую в руках маску. Он вертел ее из стороны в сторону, будто это как-то могло исправить перекошенные глазницы.
— И ради кого в этот раз? — усмехнулась Долорес. Она наклонилась и взяла одну маску с отломанным алым пером.
— Рене попросил, ему нужно спуститься, — кисло пояснил незнакомец. — Что, притащила с собой...
— Это Марсель, — перебила она, и по напряженному взгляду Марсель понял, что она испугалась продолжения фразы. — Знакомлю его с Абиссом.
— Я Уонен, — представился юноша. — Или Масочник на работе.
— Понятно, — Марсель без особого интереса окинул взглядом комнату. Пожалуй, кроме масок и Уонена в ней ничего больше не было.
— Идем, поболтаем, — вздохнул юноша, откладывая очередную неудачную работу.
Он с явным трудом встал и несколько секунд потягивался. Марсель был не в восторге от компании, но все же новые знакомства вызывали небольшой интерес. Поэтому он молча следовал за хозяином дома по мрачному коридору к тускло освещенной комнате. Темнота была приятна; она нравилась Марселю тем, что скрывала все несовершенства. Она была надежным другом, который не предаст. Ведь ни одна живая душа — кроме Долорес — не обнаружила его в тени большого дерева, когда Марсель с кровожадным интересом наблюдал за смертью Клода. А он был уверен, что все ближайшие камеры отсматривали не один десяток раз.
Уонен сел на какую-то тряпку, отдаленно напоминающую подушку; помимо нее, еще трех подобных и невысокого облезлого стола в комнате ничего не было. Ничего нужного, ничего лишнего — этот парень определенно знал толк в философии. Марсель молча смотрел, как тот наливает какую-то зеленоватую жидкость в невысокие стаканы. Затем, взяв откуда-то из-под стола еще три стакана и бутылку обычного «спрайта», разлил последний по новым стаканам. Он поставил емкости с зеленой жидкостью сверху на стаканы со спрайтом и поджег верхние — взметнулось синее пламя.
Заметив непонимающий взгляд Марселя, Долорес криво усмехнулась.
— Абсент, — пояснила она. — Никогда не пил?
— Родители запрещали, а потом было неинтересно, — равнодушно отозвался Марсель. Он действительно не понимал, зачем сознательно туманить разум.
Уонен покрутил верхние стаканы, перемешивая горящий абсент, после чего резким движением перелил содержимое в нижние и накрыл все верхними. Пламя погасло, и пространство внутри стаканов наполнилось белесым дымом. Потом пододвинул две конструкции гостям.
— Приятно познакомиться, — улыбнулся он и, немного приподняв верхний стакан, вдохнул дым. — Mars-eille.
— Tu préfères le français?* — Марсель повторил действие Уонена, но от запаха дыма у него тут же поплыло перед глазами.
— Conheço muitas línguas, mi futuro amigo, sed loquuntur latine hic.*
Марсель кивнул, принимая правила этого мира. Он не слишком хорошо знал латинский, но был уверен — через месяц сможет на нем говорить.
Видя, что новые знакомые уже вытянули из стаканов весь дым, Марсель решил не отставать. Он вдохнул оставшееся, закашлялся — от запаха спирта перехватило дыхание — и залпом выпил абсент со спрайтом.
По горлу словно прокалится клубок лавы, обжигая пищевод и желудок.
— Закуски опять нет, — недовольно прошипела Долорес.
— Разумеется, — Уонен как ни в чем не бывало начал разводить вторые такие же порции.
— Думаю, мне хватит, — севшим голосом прошептал Марсель.
— Расслабься, — Долорес ободряюще улыбнулась. — Выпьем по второй и пойдем гулять. Абисс так преобразится, ты его и не узнаешь.
Марсель кивнул, соглашаясь. Он предпочитал избегать отравления разума, однако эти люди были ему незнакомы — в конце концов, и стыдиться будет не перед кем. К тому же, судя по всему, каждый его грязный секрет уже знает Долорес.
— Нравится Анранир? — спросил Уонен, отставив наполненные стаканы.
— Я ждал чего-то более необычного, — Марсель все ещё чувствовал на языке горечь абсента. — Долорес так его описала... А я повелся на кликбейт.