— Нет, вовсе нет! Ну разве можно не полюбить такого милого парня? Тем более он твоя точная копия! Сигэру, дяденька ведь тоже тебе понравился, правда? — произнеся это, Митани взял ладошку мальчика в свою руку. Тот радостно улыбнулся и закивал.
Видневшийся из окна сад уже окрасился в осенние цвета, сквозь заросли вечнозелёных деревьев пробивались тёплые и мягкие солнечные лучи, из-за чего вся картина напоминала размыто-белый меланхоличный сон.
Нежно гладя Сигэру по щеке, Сидзуко вдруг начала рассказывать о своём прошлом, а пейзаж за окном сделал её и без того необычайную историю ещё более загадочной.
Однако читать рассказ Сидзуко со всеми подробностями было бы чрезвычайно скучно, поэтому я поведаю вам лишь о наиболее важных событиях, имеющих непосредственное отношение к нашему повествованию.
Вероятно из-за того, что Сидзуко была сиротой, жившей на иждивении у дальних родственников, к восемнадцати годам она имела ненормальную, навязчивую одержимость деньгами, а также почестями, которые они приносят с собой.
Однажды Сидзуко влюбилась. Однако она выбросила эту любовь, словно изношенные сандалии, и вышла замуж за миллионера Хатаянаги.
Хатаянаги был слишком стар для неё. И уродлив. Более того, он являлся мошенником, который только и думал, как бы обмануть закон и заработать на своих махинациях. Но Сидзуко любила Хатаянаги. А ещё больше она любила его деньги.
Хатаянаги всегда сопутствовала удача, сколько бы афер он ни проворачивал, но в конце концов час расплаты настал. Одна из махинаций была раскрыта, Хатаянаги обвинили в тяжком преступлении и посадили в тюрьму.
Чуть больше года Сидзуко и Сигэру жили одни, не показываясь на глаза общественности. В это время Хатаянаги заболел и в конечном счёте скончался в тюремном лазарете.
Ни у Хатаянаги, ни у Сидзуко не было достаточно близких родственников, которые могли бы претендовать на наследство, однако многомиллионное состояние и молодая очаровательная вдова привлекли целую процессию ухажёров. Из-за бесконечных проблем, причиняемых этими людьми, а также отвращения, вызванного их алчностью, Сидзуко оставила Сигэру доброй няне-кормилице и, взяв вымышленное имя, в эгоистичном одиночестве отправилась на горячие источники.
Там Сидзуко встретилась с Митани, который остановился в одной с ней гостинице, и юноша страстно полюбил девушку, даже не подозревая о её богатстве. Этот факт сам по себе был приятен Сидзуко, но ещё больше её восхитило неописуемое мужество Митани, проявленное им во время ядовитой дуэли. Потому совершенно неудивительно, что и Сидзуко тоже полюбила юношу.
— Теперь ты понял, какая я жадная, ветреная и недостойная женщина?.. — закончив длинную исповедь, чуть покрасневшая Сидзуко отчаянно усмехнулась.
— А каким человеком был твой первый… небогатый возлюбленный? Ты ведь его не забыла? — в голосе Митани промелькнуло странное, с трудом поддающееся описанию чувство.
— Он обманывал меня. Поначалу говорил много красивых слов и клялся, что сделает меня счастливой. Но всё это оказалось ложью, и, пока я встречалась с ним, в моей жизни не было ни капли счастья. Он оказался не только бедным, но ещё и неприятным, пугающим человеком. Он любил меня, но… но чем сильнее становилась его любовь, тем противнее, омерзительнее он был мне…
— Разумеется, ты не знаешь, где он сейчас и чем занимается?
— Нет. Ведь всё это произошло целых восемь лет назад. Я была очень юна…
Не произнеся ни слова, Митани встал с кресла, подошёл к окну и посмотрел наружу.
— И что теперь? Похоже, ты хочешь, чтобы я разлюбил тебя, услышав всё это, да? — бесстрастно спросил юноша, продолжая глядеть в окно.
— Что?! — поражённо воскликнула Сидзуко. — С чего ты взял?! Нет же, нет! Мне просто стало невыносимо больно из-за того, что я скрывала от тебя своё положение… Я вдова умершего в тюрьме преступника, у которой ещё и ребёнок есть… Мне стало страшно из-за того, что такая, как я, замечательно проводит с тобой время…
— Ты правда думаешь, после всего, через что мы с тобой прошли, я могу тебя бросить?
Если посмотреть с позиции Сидзуко, то она рассказала Митани обо всём именно потому, что уже никак не смогла бы расстаться с ним. И казалось бы, юноша должен был это понимать.
Девушка тоже поднялась с софы, встала рядом с Митани и посмотрела в окно. На прекрасной лужайке, освещённой оранжевыми солнечными лучами, выстроились деревья, отбрасывающие на землю длинные тени; там же сидел и незаметно ускользнувший из комнаты Сигэру, он играл со своим любимым псом Сигмой, который был больше самого мальчика раза в два.