Больше не было сил идти и я села на лестнице между этажами. Слёзы всё продолжали литься. Но сердце радостно сжималось, а мой разум кричал, что это скорее всего. Ложь…
Сердце воспротивилось. И разум стал размышлять. Его забота…эта страсть в его глазах, порой я замечала и ревность. Неужели всё это было большой игрой? Вряд ли…Сердце поддакивало. Этот орган хранящий привязанность к людям буквально за уши тащил меня обратно в комнату…
В голове стоял образ Эштона. Такой загадочный, хмурый, но безумно нежный и заботливый, понимающий, а его глаза…в них просто можно утонуть, мало того, в них хотелось утонуть! Мою кожу стало покалывать, слёзы высохли. На запястье горел невидимый след от его прикосновения. Я просто не могла без него. И за это я его ненавидела, потому что любила как никого ещё.
И так, сидя на лестнице, я приняла ещё одно судьбоносное решение. Вытерев остатки слёз, я позволила сердце вести меня…И будь что будет. С каждым шагом я всё убеждалась в своей правоте. В правоте своего сердца. С каждым шагом мой пульс всё учащался, дыхание становилось беспорядочном, я вообще забыла о нём. И вот, заветная дверь и я чувствовала себя так, словно собиралась сделать что-то выходящее за грани разумного. Хотя, по сути, это и выходило за переделы разума — это было сугубо сердечное дело.
Я снова распахнула дверь, снова увидела его и меня буквально заколотило. И я снова подошла к нему совсем близко, он смотрел на меня с болью…И я нашла в себе силы повторить все действия заново, словно надеясь, что мы всё переиграем и я никогда не услышу от него этих слов.
— Ненавижу тебя, — прохрипела я, замахиваясь на него рукой. Мягко, бережно, вампир перехватил мою ладонь и прижал к своей груди. Там билось сердце…билось в такт моему.
— А я люблю тебя, Алиса, — снова повторил он. И после этих слов всё моё тело загорелось огнём. Эштон кажется тоже это почувствовал, может он и вправду любил меня? Но разум уже был далеко…
Быстро, почти резко, Эштон прижался к моим губам. Наверное, он думал, что я отвернусь от него. Не тут-то было! Я сама, как только могла тесно прижалась к нему, обняла его за плечи… Сладость его губ вскружила мне голову, заставила трепетать тело, душу…сердце. Я не могла оторваться, но мне нужно было кое-что сказать.
Мысли стёрлись, когда Эштон прижал меня к стене. От неожиданности я чуть пискнула и уловила обеспокоенный, но помутневший взгляд любимого…Именно, это мой шанс.
— Я люблю тебя, Эштон, — прошептала я. И не успела я закончить фразу, как тут же была приподнята, но всё ещё оставалась прижатой к стене. И я решила, нет, точнее, я сделала, я окунулась с головой в происходящее. Воссоединение неизбежно. Да и какой дурой нужно было быть в тот момент, чтобы его избежать? И эта мысль сделала меня такой счастливой, что я рывком притянула его голову к себе, впилась в его губы своими губами, его бархатный язык скользнул вниз по моей губе, я прикусила его, Эштон издал стон.
За окном раздался очередной раскат грома. Дождь с усилием барабанил по стеклу. Но мне было плевать. Каждая клеточка моего тела горела, в голове был туман, мыслей не было…было только безграничное желание и всепоглощающа любовь.
Так меня ещё никто не целовал, и Эштон в том числе. Я прижималась к нему с такой силой, с какой только могла. Эштон оторвался от моих губ и теперь я могла более или менее дышать…пока он не провёл ледяным языком дорожку от моего уха к шее, а затем и к ложбинке между грудями. Я готова была признаться в любви дизайнеру, придумавшему этот чёртов наряд.
— А-а-а-а! — только и смогла простонать я, изгибаясь всем телом. Эштон тут же меня подхватил и вот, мы уже были на кровати. Я старалась сосредоточить взгляд на его лице. Но всё было словно в тумане. И вот я снова чувствую его губы, он поцеловал только мою шею, но это прикосновение почувствовало всё моё тело, оно откликнулось на призыв и снова спина выгнулась. Я сгорала в этом потоке чувств, в этом фонтане желания…Я бы сама сорвала с себя одежду, если бы он перестал меня касаться хоть на секунду.
Заметив мою реакцию, вампир стал смелее (хотя куда уже!), его руки скользнули вниз по моим ногам, а потом скользнули и по внутренней стороне бёдёр. Я всхлипнула и непроизвольно свела ноги вместе. Тут же в голове раздался голос, и я не сразу поняла, что Эштон говорил мне на ухо:
— Тише, Алиса, я не причиню тебе вреда, — его голос звучал сдавленно, ещё никогда я не слышала в нём столько желания и страсти. Это помогло мне.