— Ах, Зев! По-прежнему образец лаконичности. Но я скажу тебе одно: пляж чище, чем когда-либо. Ни одной пивной банки, ни одного шприца. — Он указал вперед. — Но что это там?
Когда они подошли поближе, Зев разглядел два обнаженных тела, вытянувшиеся на песке: это были мужчина и женщина, оба молодые, с короткими стрижками. Бронзовая кожа блестела на солнце. Подняв голову, мужчина пристально взглянул на них. Посреди лба его красовалась татуировка — голубое распятие. Потянувшись к лежащему рядом рюкзаку, он вытащил огромный сверкающий никелированный револьвер.
— Просто идите! — приказал он.
— Ладно, ладно, — ответил отец Джо. — Мы просто идем мимо.
Когда они проходили мимо парочки, Зев заметил на лбу у девушки такую же татуировку. Он успел разглядеть и остальные части тела, и где-то глубоко внутри шевельнулось полузабытое чувство.
— Очень популярная татуировка, — заметил он.
— Неплохо придумано. Такой крест нельзя выронить или потерять. В темноте, наверное, он не поможет, но при свете может дать кое-какое преимущество.
Повернув на запад, они покинули побережье, добрались до шоссе № 70 и направились вдоль него через мост Бриэль в графство Оушен.
— Помню, какие здесь были кошмарные пробки каждое лето, — сказал отец Джо, когда они трусили по пустому мосту. — Никогда не думал, что буду скучать по дорожным пробкам.
Срезав угол, они оказались на шоссе № 88 и придерживались его всю дорогу до Лейквуда. По пути им иногда попадались люди — в Бриктауне, в Оушен-Каунти-Парке, где они собирали ягоды, но в самом Лейквуде…
— Настоящий город призраков, — сказал священник, когда они шагали по пустынной Форест-авеню.
— Призраки, — согласился Зев, печально кивая. Они шли долго, и он устал. — Да. Полный призраков.
Перед его мысленным взором возникли тени погибших раввинов, студентов yeshivas, бородатых, в черных костюмах, черных шляпах, целеустремленно вышагивающих туда-сюда в будние дни, гуляющих с женами по субботам, детей, тянувшихся за ними, словно выводки утят.
Погибли. Все погибли. Пали жертвами вампиров. Теперь они сами стали вампирами — большинство из них. У него заныло сердце при мысли об этих добрых, мягких мужчинах, женщинах и детях — сейчас, днем, они скорчились в подвалах своих бывших домов, но с наступлением темноты они выйдут, чтобы охотиться на других, распространять заразу дальше…
Зев стиснул в пальцах свисавший с шеи крест. Если бы только они послушали!
— Я знаю одно место недалеко от церкви Святого Антония, где можно спрятаться, — сказал он священнику.
— Ты уже достаточно прошел сегодня, ребе. И я повторяю: мне нет дела до церкви Святого Антония.
— Останься на ночь, Джо, — попросил Зев, схватив молодого священника за локоть. Он уговорил его прийти сюда; нельзя позволить ему уйти теперь. — Посмотри, что натворил отец Пальмери.
— Если он стал одним из них, он больше не священник. Не называй его отцом.
— Они по-прежнему называют его отцом.
— Кто?
— Вампиры.
Зев увидел, как сжались челюсти Джо. Он сказал:
— Может быть, я сам быстро схожу к церкви…
— Нет. Здесь не так, как у вас. В городе их полно — наверное, в двадцать раз больше, чем в Спринглейк. Они сцапают тебя, если ты не успеешь. Я отведу тебя.
— Тебе нужно отдохнуть, дружище.
На лице отца Джо отразилась искренняя забота. Зев заметил, что добрые чувства в нем начинают брать верх со времени их вчерашней встречи. Может быть, это хороший знак?
— Я отдохну тогда, когда мы доберемся до нужного места.
IV
Отец Джо Кэйхилл смотрел, как луна восходит над его бывшей церковью, и размышлял, разумно ли было приходить сюда. Мгновенное решение, принятое этим утром при свете дня, сейчас, с наступлением темноты, показалось ему безрассудным и авантюрным.
Но пути назад не было. Вслед за Зевом он поднялся на второй этаж двухэтажного офисного здания, находившегося через дорогу от церкви Святого Антония, и здесь они дождались ночи. Должно быть, раньше здесь размещался офис какой-то юридической фирмы. Здание было разгромлено, оконные стекла выбиты, мебель разнесена на куски, но на стене все еще висел старый диплом Юридической школы университета Темпль, и один диван остался более или менее целым. Зев прилег вздремнуть, а Джо уселся, отхлебнул немного своего виски и углубился в тяжелые мысли.
Главным образом он думал об алкоголе. В последнее время он пьет слишком много, он понимал это; так много, что уже боялся, что не сможет вовремя остановиться. Так что сейчас он выпил совсем чуть-чуть, только для того, чтобы снять напряжение. Он выпьет остальное позже, когда вернется оттуда, из этой церкви.