Мы были там с управляющим, и дом, как уже известно, не успели приготовить к сегодняшнему вечеру. Он очень запущен. Даже к завтрашнему будет готова только часть дома: столовая и несколько спален, — говорил библиотекарь.
Убирая одну из спален, управляющий нашел в столе пачку писем и передал ее мне. Я просмотрел их, мне кажется, что письма имеют связь с дневником учителя, и вот, если господа пожелают, я их прочту, — предложил Карл Иванович.
— Просим, просим!
— Я предполагаю, — продолжал Карл Иванович, — что это пишет один товарищ другому; место отправления, судя по пометке, Венеция. Италия.
Письма к Альфу. Письмо первое
Милый Альф!
Ты не можешь себе представить, как я счастлив. Мне разрешено, вернее, я могу вернуться на родину, которую оставил семилетним мальчиком. До сих пор для меня тайна, почему я был отослан из родительского дома.
Я много раз тебе рассказывал, как богато и весело жилось в родовом замке отца, но я как-то стеснялся рассказать тебе последние мои впечатления. Сегодня мне хочется это сделать. Не знаю сам, что побуждает меня к тому.
Начинаю.
Был прекрасный, весенний вечер, солнышко еще не закатилось, сад благоухал запахом цветов; все собрались на террасе. Я и малютка Люси, моя сестренка, также присутствовали. Любимая собака мамы лежала около нас.
Вдруг входит слуга и докладывает, что старый, чужой господин просит разрешения переговорить с отцом.
После разрешения отца пригласить его на террасу явился старый, седой господин, одетый в длинное полумонашеское платье. Я заметил, что у него были красноватые глаза и пунцовые губы на бледном лице.
При первых звуках его голоса Нетти, любимая собака матери, вскочила и, ощетинившись, бросилась на него. Она точно хотела вцепиться в его ноги, но страх перед палкой, которую держал незнакомец, заставил ее отступить.
— Поразительно, что с Нетти, — сказала моя мать. — Извините, — обратилась она к незнакомцу, — это первый раз, когда Нетти бросается на чужих.
— Петро, выведи собаку, — приказал отец.
Незнакомец, казалось, не обратил никакого внимания на выходку собаки и с низким поклоном подал отцу большой запечатанный конверт.
Пробежав несколько строк, отец обратился к матери и начал сообщать ей содержание письма. Я, конечно, не понял, да и не все слышал. Дело кончилось тем, что отец и мать предложили посланному сесть и изъявили свое согласие выполнить его просьбу.
Пропустив первое мимо ушей, незнакомец спросил:
— Когда же позволите привезти гроб?
— Завтра, если хотите, — ответила мать.
Поклонившись, незнакомец удалился.
О чем говорили отец с матерью, я не разобрал: поминали капеллу, деда, старый портрет, но какую все это имело связь, я тогда не понял.
Вчера мне не удалось кончить письма: пришел Сильвио и уговорил меня ехать прокатиться на Лидо. Вечер был чудесный. Гондола наша тихо скользила по воде. Отблеск заходившего солнца золотил облака. Кругом нас раздавались пение и музыка с соседних гондол.
Я, настроенный на воспоминание о прошлом, думал о моей матери и ее преждевременной кончине. Она умерла, когда я уже был в Нюрнберге. Как прекрасна она была и как быстро увяла. До сих пор я не знаю болезни, что свела ее в могилу. На мои вопросы отец не отвечал, так же как не объяснил мне причины, почему я был отослан из замка.
— Это желание твоей матери.
Но почему? Она так любила меня!
Я ясно представлял себе мою мать: высокая, стройная, с тяжелыми русыми косами. Голубые глаза любовно и нежно смотрят на меня… Я точно чувствую их… и что же… два глаза смотрят на меня, но это не голубые глаза матери, а жгучие, черные.
Они промелькнули и исчезли… а я не могу их забыть!.. Мне необходимо их еще раз видеть!..
Пока прощай.
Твой Д.
ПИСЬМО ВТОРОЕ
Милый Альф!
Вот уже две недели, как я не писал тебе. Представь, я даже не заметил, что прошло так много времени!.. Ты простишь мне, если я скажу, что счастлив, безмерно счастлив!!
Я нашел ее, т. е. нашел обладательницу тех черных глаз, что смотрели на меня на Лидо. Глаза эти при свете солнца еще прекраснее. Да и вся она хороша! Возьми описание красавиц Венеции, и ты будешь иметь понятие, но думай не о ней, а только о ее тени…
Она знатного рода, но сирота и небогата. Живет под присмотром своей кормилицы; вот все, что пока я о ней знаю.
Я уже тебе сообщал, что мое невольное изгнание с родины кончилось и я могу вернуться в родительский дом. Возвращение мое невесело, так как возможность вернуться я получил только благодаря смерти отца.