Потому что порядок этот прежде всего касался лекарей — требовал, чтоб оставались вежливы, учтивы, чистоплотны, изображали из себя бодрых и счастливых, и следили за своим здоровьем и текущим состоянием.
Эринар, коим звался Степан на время учебы, последний пункт без стыда нарушал и толком не ел, в отличие от других вампиров.
— Не могу я. — отмахнулся граф. Не говорить же, что опять вернулся к началу и желудок просто все выблевывает, не воспринимая кровь вообще. Ясно дело, что проблема не в желудке, а в голове, но как с этим быть и что делать, Степан не знал.
Вот вроде уже и не боится крови, нормально на нее смотрит, равнодушен к ее запаху, но пить не может. Совсем.
Оставалось надеяться, что его хватит до окончания обучения, а уж после, через пару-тройку дней, это обострение пройдет.
— Не могешь, как же! Чтоб такие засранцы, как вы, и не могли! Не хочется, через силу пей! — недовольно прикрикнул Демид, — Совсем пораспустился! Хочу, не хочу! Как девчонка себя ведешь!
Степану было откровенно плевать, как он там себя ведет по мнению Демида, но этот хрыщ ведь не отстанет, ещё полчаса мурыжить будет, если вежливо промолчать, кивая, мол, да, вот такой я недобропорядочный гражданин.
— Зачем за зря еду переводить? — сказал вампир, пожав плечами, — Другие голодают, мечтают о куске хлеба, а я все равно все в ближайших кустах выблюю. Пусть лучше другим достанется, чем так пищу переводить.
— Да таких дуралеев ещё поискать! Не можешь сам пить, значит копи, собирай! Вот наступит голод или война, а у тебя запасов впрок будет. — копить кровь, собранную с простыней и бинтов, Степану чисто из брезгливости не хотелось. Зачем, когда у него целый пункт приема в Каморфе, где без всякого привкуса тряпок и спирта нормальная разливная кровь на любой вкус?
— Когда начнется война, уж мы-то, — коротко мотнул головой, подразумевая остальных вампиров, — без еды точно не останемся. А сейчас времена голодные. — и вернул взгляд к пациенту, давая понять, что разговор закончен.
Раны несерьезные, легкое сотрясение, пару глубоких царапин, да один порез. Самая большая проблема этого пациента — алкоголизм. И судя по симптомам, весьма активный. Мда, и откуда только люди денег столько берут?
— Разбавлял? — спросил Демид уже без прежнего ворчанья и гнева, — Если с отваром полыни смешать, то и вкуса почувствовать не должен. Попробуй разок. — Степан кивнул, не поворачиваясь.
Демид — попаданец, такой же, как он, и привычка видеть во всех попаданцах друзей-приятелей сильно мешала держать границы.
Кто знает, что случиться, если информация о его местонахождении просочится наружу? Да и как вообще отреагирует король и аристократия, если станет известно, что Лишьенские помогают графу Вальдернескому в каких-то очень подозрительных делах. Никто ведь не поверит, что он и правда на лекаря учится, верно?
И прежде всего эта неаккуратность поставит под удар самих Лишьенских, которые такую большую услугу Степану оказали, и Вальдернеских, то бишь Маниэр.
Поэтому графу было необходимо оставаться благоразумным и помнить, что ещё семь дней — и он покинет это место. И привязываться к кому-то или заводить дружбу бессмысленно, для всех вокруг он простой вампир Эринар, а не граф Вальдернеский, с длинной вереницей не самых приятных подвигов и грехов.
Глава 20
за тех, кому быстрее нужно бегать
Не сказать, что у Степана не было талантов, особо способным в чем-либо он себя не считал, а если где-то и проявлялся талант, списывал это на удачу. То ли потому что не видел дальше своего носа, то ли потому что всегда казался себе самым обычным. Вот у Софии, его младшей сестры, был поразительный талант к музыке, это ему всегда казалось чем-то потрясающим, потому что сам он в музыке не понимал ничегошеньки и вникать не собирался.
Поэтому то, что в лекарском деле у Степана вдруг не открылся поразительный дар, большим разочарованием не стало — ну примерно этого «ничего» он и ожидал. Однако тупой зубрежки и практики вполне хватало, чтоб заполнить этот недостаток таланта.
На то, как часто его сравнивают с другими новенькими, граф внимания не обращал. Ну что за абсурд, ставить рядом бывшего учителя химии и докторов? Даже новобранцы из клана перед тем как попасть в лазарет, учились едва ли не с пеленок магии. Так что ни злится, ни обижаться Степан на эти упреки смысла не видел. Правду же говорят, что тут скажешь?
Перелистнул страницу учебника и зевнул. Стояла глубокая ночь, поэтому в лазарете стало чуть менее оживленно — вампиры практически не спали. Кхм, нормальные вампиры, без всяких травм, отравлений, с регулярным питанием и крепким, не испорченным рейдами и ритуалами здоровьем. У Степана были проблемы со всеми пунктами, поэтому ему спать хотелось.
Конечно, Лишьенским было проще, чем ему — они работали в лазарете по какому-то своему вахтовому графику, который попаданец уже напрочь забыл ввиду своего острого недосыпа. Сильный ветер трепал брезентовые стены шатра, и оставалось только радоваться, что теперь, с появлением универсального мага, никакой ветер и непогода не страшны.
Граф потер заледенелый нос, завывания с наружи и стужа напоминали те дни, когда он ходил в рейды. И на поход на Снежных Змеев тоже чем-то похоже. А, должно быть, дело в том, что буквально пару часов назад выпал первый снег?
Стало жаль тех доходяг, которых ещё не приняли — ждать на улице в такую холодину та ещё прелесть.
Вампир сам не заметил, как глаза закрылись, а голова качнулась вбок, прислоняясь к раме кровати. И ни голая земля под ним, ни тонкий раздражающий сквознячок не помешали графу заснуть.
Рвак!
Глаза резко распахнулись, в нескольких метрах от него упала огромная туша монстра, распоров острым гребнем стену шатра. У Степана тысяча мыслей пронеслись в голове. Что делать? Должен ли он убить монстра? Справятся ли лекари Лишьенских с монстром сами? И откуда эта тварь вообще здесь взялась, если лес с другой стороны города⁈
— Это Рапушок! Уходите кто может! Немедленно! — разнеслось звучным голосом Ракхама по всему лазарету. Попаданец поморщился, чуть не оглох от громкости, ох уж эта магия усиления звука!
И что ещё за Рапушок? Сколько охотился, а ни разу никого подобного не встречал.
Больные и лекари спешно пытались покинуть шатер, пока монстр не пришел в себя и не начал охоту. Степан скрипнул зубами — пятнадцать его пациентов уже делали ноги, как и все добропорядочные люди, пекущиеся о своей шкуре, но другие пять — совсем слабы, но проблема даже не в этом. А в том, что он их заклинанием спать уложил, и проснуться они теперь только к утру, и никакой монстр или шум им не помешают.
— Телепортируйте лежачих к крематорию, запах огня отпугнет монстра! — отдал приказ Ракхам, сразу же давая магу распоряжение организовать портал в город у крематория и отправить весточку управляющим.
На то, чтоб переправить пятеро безмятежно спящих, ушло ровно три секунды, Степан ещё никогда в жизни так быстро портал не отрывал.
Монстр привстал, ошалело тряхнул огромной тяжелой головой и принюхался.
— Вы же сможете его завалить? — хрипло уточнил граф у Даяна.
Лекарь, запихивая своего последнего лежачего в портал, вытаращился на Степана с неописуемым ужасом. Чтоб они, обычные лекари, не просто монстра, а Рапушка⁈ Да этому придурку все мозги сквозняком выдуло!
— Рапушка⁈ — просипел Даян, — Это монстр химерного типа, тебе совсем память отбило? С ним не каждый боевой маг справится! — и скрылся в портале, напоследок жестом велев Степану тоже валить отсюда.
Попаданец бы и рад, да вот только… осталась лишь светлая мана, и то немного, а на такой портал не построишь.
Рапушок шире раскрыл ядовито-жёлтые глаза с узким зрачком и пробежался голодным взглядом по шатру. Откинул массивной лапой кусок брезента и пару коек и в одно движение заглотил раздавленного им больного.
Бежать или драться? Нет-нет, на сражение у вампира тупо нет ни сил, ни маны, а бег только сильнее тварь раззадорит.