Вильям замолчал, спрятал глаза. Этьен тяжко вздохнул.
- Как же у вас все сложно.
- Да, я в курсе, что в ваших парах вообще нет никакой четкой иерархии. - Хмыкнув, прокомментировал волк.
- Разумеется, - с достоинством кивнул вампир, - Мы вообще не понимаем, как можно строить какую-либо иерархию в отношениях и чувствах. Если двум или более особям хорошо друг с другом, почему нужно заморачиваться и отвергать это в себе?
- Двум или более? - Вильям настолько опешил от этой фразы, что не смог смолчать.
Этьен лукаво улыбнулся.
- В вампирских семьях далеко не всегда в одной постели коротают ночи двое. - Вместо вампира прокомментировал старший волк.
- Но ведь это... - Вильям закусил губу.
- Аморально? - Осторожно уточнил Этьен.
- Меня так учили.
- Да, у людей это считалось бы аморальным. Но виной всему церковь. Как прописали две тысячи лет назад свои догматы, так и хватаются за них, как за панацею от всех душевных травм, не замечая, как ими калечат еще сильнее, чем без них.
- Все равно, - Вильям для верности даже головой потряс, - Для меня это как-то слишком. - И вскинул глаза на Этьена, - Как я могу... - Осекся. Вспомнил слова Звезды. Габенс сказал, что был с Этьеном. А сколько еще любовников было у Вилькруа до него?
Вампир что-то увидел в его взгляде и молниеносно сменил тему.
- Знаешь, - повернувшись к нему лицом и вытянув руку вдоль спинки дивана, на котором они с Вильямом оба сидели, обронил Этьен, - Я готов поделиться тобой с твоим младшим. Но предпочел бы, чтобы он был из тех, кого я хотя бы относительно знаю.
- Ты имеешь в виду вампира? - заинтересовался Мусс-Кус, внимательно прислушивающийся к их разговору.
- Пока нет.
- Но среди наших общих знакомых точно никого подходящего нет. - Запротестовал Вильям.
- Не совсем. - Этьен улыбнулся. - Думаю, самое время тебя кое с кем познакомить. - И протянул к нему руку. - Мой камешек все еще у тебя?
- Да. - Вильям тут же расстегнул воротник рубашки и вынул черный брильянт. Помедлил, засмотревшись на игру бликов внутри камня, но вложил в холодную ладонь вампира.
Тот принял. Осмотрел его. Заметил серебряные нити, ставшие ему оправой. Задумчиво произнес.
- Похоже на плетенье вешенок.
- Кого? - Изумился Вильям.
- Особый шифр, - пояснил от окна волчий князь.
- Я не умею его читать, - Этьен поднял глаза на старшего волка, - Прочтешь?
- Непременно. Только камешек свой вынь.
- Легко. - И Этьен, действительно, вынул черный брильянт из паутины нитей, не повредив плетение. Вильям так и не понял, как ему это удалось. Наверное, вампир знал какой-то секрет.
Вилькруа передал паутинку волку, а сам, взвесив камень на ладони, изрек.
- Ты оказался поразительно прозорлив, сказав, что камень проклят. Это, действительно, так. И чтобы это проклятие не пало на мой род, несколько поколений назад, когда он только попал к нам, был придуман ритуал, позволяющий сдерживать духа - исполнителя проклятья.
- Духа? - Вильям нахмурился, у него закралось смутное подозрение, что Этьен, как и его сородичи до него, были обмануты одним странным, чернокожим мальчиком. Вот только, зачем бы ему это?
- Да. Все, что нужно, с моей стороны - это подарить его тебе. - Он указал взглядом на брильянт в своей руке. - А с твоей - принять и, вместе со мной пролив на него по капле свежей крови, провести с ним ночь. Дух, став материальным, не та вещь, от которой можно отказаться, можешь мне поверить.
- Вещь? - Голос Вильяма прозвучал более чем прохладно.
Этьен нахмурился. Он не понимал, что могло разозлить его молодого любовника.
- В чем дело? - напрямик спросил он.
- Почему ты считаешь его вещью?
- Потому что я, как и ты, - примирительно улыбнувшись, принялся объяснять Этьен, - Когда в первый раз оказался с ним лицом к лицу попытался увидеть в чарующем существе человека, но жестоко ошибся. Я тратил на него свою нежность, но он был холоден, как маленький, кровожадный бог.
- Почему кровожадный?
Этьену не нравилось, что приходиться откровенничать при Мусс-Кусе, но отступать было поздно и пришлось отвечать.
- В общем сложности, я был с ним лишь однажды. Я тогда был слишком юным и слишком наивным. У всех бывает такой период в жизни. Мне было очень хорошо с ним, с этим черным духом, он был таким благодарным, так... так откликался на любой самый незначительный порыв. Смотрел на меня такими голодными, жаждущими глазами. Я сошел с ума в ту ночь. По крайней мере, несколько лет мне так казалось. Я пытался его вызвать снова. Купал камень в своей крови, он впитывал её, как губка, но ни разу не пришел. Ни разу. А потом я повзрослел, увлекся другим, и перестал думать о нем, как о живом существе. По сути своей он всего лишь дух камня, обретающий плоть лишь раз в поколение.
- Ага. - В голосе Вильяма было столько скепсиса, что вздрогнул не только вампир, но и волк, успевший вернуться к окну. - Я так понимаю, это он твоим предкам так мозги запудрил.
- О чем ты?
- Ну-ка, - Вильям требовательно протянул руку к брильянту, - Дай-ка его мне.
Этьен подчинился.
Вильям, как до этого вампир, взвесил камень на ладони и, обращаясь к нему, прошипел.
- Если не обратишься, выкину в ближайшую канаву и можешь сам себе новых хозяев искать. - Камень ответил ему все теми же холодными искрами внутри. - Думаешь, шучу? Зря. Или тебе так даже проще будет? Снова никакой мороки. Все просто и понятно. Раз в несколько десятков лет получить то, о чем мечтаешь и снова заснуть на столетия, так? И никаких обязательств, привязанностей, боли от утраты, в этом дело? Зато сколько трусости.
- Нет!
Голос раздался из камня. По крайней мере, так показалось мужчинам, которые уже стали подозревать, что Вильям сошел с ума. И в одно мгновение брильянт, до этого спокойно лежавший на его руке, потек, превратился в сверкающий искрами контур человеческой фигуры, и потом, словно из небытия, в комнату сквозь этот контур шагнул мальчик. Чернокожий, с большими, просто огромными глазами, красного, вампирьего цвета. Пухлыми губами. И проступившими от напряжения желваками на щеках.
- Ты ничего не понимаешь! - Набросился на Вильяма Звезда. Кулачки его были сжаты, а глаза горели нечеловеческим огнем. - Я всегда выбираю сам. Я сам решил, что с вампирами мне будет лучше. Они не мучаются так, как люди. И меня не мучают. Просто делают то, что я хочу, чего желаю. Делятся огнем и снова остывают. Они быстро находят утешение, даже если увлекаются всерьез. Это мой выбор. Только мой.
- А что потом? - уже куда спокойнее, но все так же холодно, осведомился Вильям. Мужчины не решались вмешаться в их разговор. - Забвение и грезы? Вы ведь способны спать столетиями. Способны, но это вовсе не значит, что нуждаетесь в столь беспробудном сне.
- Мне нравится грезить. В этом нет ничего плохого! - Защищаясь, воскликнул Звезда.
- Да? Тогда почему ты не хочешь попытаться воплотить свои грезы в жизнь? Почему предпочитаешь крохотные подачки полноценному счастью? - Мальчишка набрал в легкие воздух, но не нашел, что ответить. И Вильям продолжил, - Поэтому, я и говорю, что ты трус. Выбрал самый простой способ получения удовольствия и пользуешься.
- Ну и что? Я порочен по своей природе. Я грех во плоти. Я питаюсь чужими пороками, впитываю в себя их пот, кровь и похоть, это моя жизнь!
- Нет. Это твое жалкое существование.
И тут лицо мальчишки переменилось. Черты снова стали мягкими, исчезло внутреннее напряжение. Голос зазвучал томно, тягуче, призывно. Он шагнул к Вильяму, стоящему возле дивана, прижал ладони к его груди. Юный лорд вздрогнул. Такими горячими они ему показались сквозь ткань рубашки. Отшатнулся. Упал, откинувшись на спинку дивана. И габенс в одно мгновение оказался сидящим на его бедрах. Устроил руки на плечах, протянул, искусно играя взглядом и нарочно облизывая губы. Соблазняя.