Кинжал угодил в середину груди оборотня. Зверь даже не успел вцепиться в оружие когтями, как замертво свалился на землю. Анна в ужасе и оцепенении наблюдала за тем, как зверь начал сжиматься, превращаясь в человека, примерно того же возраста, что и отец. Шкура оборотня исчезала, на ее месте появлялась обычная человеческая кожа. Через несколько секунд на земле лежал обыкновенный мужчина.
Велкан подбежал к сестре и обнял ее за плечи. Он громко называл ее по имени, и когда она взглянула ему в глаза, то увидела там беспокойство и заботу:
– Анна, ты цела? Ты не ранена? Он не тронул тебя? Не укусил?
Анна быстро осмотрела себя: синяки и шишки, но никаких царапин, и самое главное, нет следов от укуса.
– Нет... со мной все в порядке.
Брат успокоился, и теперь Анна ждала продолжения. Она почему-то подумала, что сейчас Велкан начнет кричать на нее и обвинять во всех бедах. Впрочем, она это заслужила. Но пока она смотрела на брата, произошло нечто такое, что потрясло ее больше, чем что- либо, случавшееся раньше в ее жизни. Велкан расплакался. Он рыдал, сжав ее крепко в своих объятиях и встав на колени.
– Я уже подумал, что мы потеряли тебя навсегда... что ты погибла, – выдавил он между всхлипами, когда смог наконец говорить.
Анна прижалась к брату, и их слезы перемешались. Она мысленно просила у него прощения, и в тот миг поклялась себе и Богу, что никогда больше не сделает ничего такого, что могло бы расстроить Велкана или родителей.
«Велкан...» – подумала Анна, просыпаясь. Так. значит, он жив! Она ведь только что сама видела его!
И тут же поняла, что жестоко ошибалась. Это был всего лишь сон. Один из тех, которые мучили ее в последнее время. И хотя брат снился ей каждую ночь, чаще всего почему-то повторялся один и тот же страшный сон, который она видела и сегодня.
Впрочем, в этом сновидении имелся и некий смысл, ведь тогда она впервые подвела свою семью, и в особенности брата. Но тогда всем им повезло. А второй случай произошел месяц назад, когда Велкан в схватке с оборотнем поплатился своей жизнью. Ее тело содрогнулось от великого горя. Как и каждое утро вот уже в течение целого месяца, она чувствовала, словно ее брат умирает снова и снова. Видимо, на нее каким-то образом влияли фазы луны.
Анна встряхнула головой, чтобы быстрее сосредоточиться, и сразу поняла, что что-то было не так. Вокруг стояла темнота, и она не должна была находиться здесь. Ее место – на поле боя, в схватке с врагом.
Ван Хелсинг! Тот самый мужчина-чужестранец! Это он все подстроил: одурманил ее каким-то зельем и уложил спать, чтобы она не выходила в ночь одна. Это невозможный человек! Но какое право он имеет так обращаться с ней?!
«Право на что? – вдруг заговорил ее внутренний голос. – Право спасти твою жизнь? Чтобы не дать тебе повторить той же ошибки, которую ты совершила в двенадцатилетнем возрасте?»
«Нет, так или иначе, но он все же не имеет никакого права вмешиваться в мою жизнь!» – тут же мысленно ответила себе Анна.
Она лежала одетая, хотя латы и оружие оказались поблизости, кем-то аккуратно сложенные в стороне. Анна выругалась про себя и резко села на кровати.
И тут же острая боль пронзила ее голову, и она положила руку на затылок.
– Господи, какой кошмар... Этот сукин сын...
Проигнорировав головную боль, она встала с кровати и решительно направилась к двери.
Очутившись в коридоре, она обратила внимание на то, что в доме было на удивление тихо. Хотя этого и следовало ожидать в полнолуние. Правда, после пережитого дня, переполненного всевозможными событиями, Анна продолжала чувствовать себя заведенной. В этот момент в голове ее снова все затуманилось от того зелья, которое сдул ей прямо в лицо Ван Хелсинг, и головная боль отступила, что несказанно обрадовало принцессу. Свет от фонарей, развешанных по стенам, был не слишком ярким, однако она могла видеть все те предметы, которые находились примерно на расстоянии десяти ярдов в обе стороны.
Тогда она напрягла слух, но услышала только стук дождевых капель об оконные стекла. Где-то что-то скрипнуло, но в этом доме такие звуки считались нормальными, если учитывать возраст постройки. Анна потянулась вверх и сняла со стены фонарь.
Через минуту она очутилась в зале, где хранилось оружие, – единственном месте, где она чувствовала себя в полной безопасности. И снова подозрительный скрип. Неожиданно Анна поняла, что поблизости находится еще кто-то. В это мгновение она почему-то снова ощутила себя двенадцати летней девочкой.
– Ван Хелсинг? – громко позвала принцесса.