– О чем ты, пчелка? – мой прекрасный муж идет ко мне навстречу из нашей маленькой кухни, пытаясь сохранить самообладание, хотя я вижу, что моя паранойя начинает его раздражать.
Но на этот раз он поверит мне!
– Смотри!
Достаю нож из-за спины и провожу острием по запястью.
– Пустота… – произносит Грей, завороженный увиденным.
Вместо крови из разрезанных тканей на нас взглянула беспросветная тьма и тут же захлопнулась.
– Фальшивка, – шепчу, – Мы бессмертны, волчонок. Мы не люди.
Фёр плюхнулся в кресло, когда в наш холл ворвался Мартин без приглашения и предупреждения. По его испуганным глазам можно было понять, что он тоже где-то повредился.
– Ну, что? Тоже порезался? – с хитринкой спрашиваю и бросаю нож в часы на стене.
Попадаю четко в двенадцать, понимая, что все только усугубилось, и что эти скрижали предназначены для куда большего, чем освободить душу моего покойного дедушки, и что наши междуусобные войны – просто жалкая пыль на фоне того, что грядет и когда-то настанет.
– И что нам делать теперь?
Мы с Фёром переглянусь, и он ответил за нас двоих.
– Ждать…