Минуты превратились в часы, пока она сидела там, очищая свой разум от всех мыслей, не двигаясь, кроме как продолжая играть с гладким, как шелк, песком. Так долго блуждая по улицам, прежде чем добраться до озера, и пропустив при этом обед, Алекс в конце концов поняла, что умирает с голоду. Но она также чувствовала пустоту, которую, как она знала, никакая еда не могла утолить.
Когда солнца опустились на небе, а луны взошли, чтобы занять их место, отбрасывая свое сияние на золотую воду, Алекс поняла, что пришло время возвращаться. В отличие от ее взволнованных блужданий по городу, время, проведенное на озере, дало ей возможность привести голову в порядок. Джордан однажды понял необходимость того, чтобы она манипулировала его воспоминаниями, поэтому она должна была верить, что он сделает это снова. И хотя реакция Биара и Д.К. причинила боль, она знала, что они действовали из преданности Джордану, и не могла винить их за это. Как только объяснит свою версию, девушка была уверена, что друзья забудут о том, что произошло.
Нервничая, но полная надежды, Алекс поднялась на ноги и стряхнула блестящий песок со своей одежды, бросив последний взгляд на красивое — хотя и претенциозное — озеро.
Зная, что она не смогла бы вернуться через пестрый город, не желая выколоть себе глаза… поскольку сейчас была ночь, Вардаэсия была освещена, как рождественская елка, Алекс была благодарна, когда Библиотека великодушно открыла дверь по ее мысленному призыву.
Вернувшись прямо в темноту своей спальни, Алекс потратила несколько мгновений, чтобы подготовиться, прежде чем подошла к двери и остановилась там, прислушиваясь к тому, что происходило по другую сторону. Несмотря на приглушенность, она все еще могла разобрать тихие голоса, ее обостренный слух позволил ей узнать Джордана. Это все, что ей нужно было знать, и, глубоко вздохнув, она открыла свою дверь и вошла в общее пространство между их комнатами.
Глава 11
Все разговоры прекратились, когда Алекс вошла в общую комнату, и взгляды пяти пар глаз устремились прямо на нее.
Кайден и Деклан сидели за столом, играя в какую-то карточную игру с тонкими золотыми пластинками, разрезанными на шестиугольники. Но ее внимание было сосредоточено не на них; это были Джордан, Биар и Д.К., все вместе сидевшие на диване, их напряженные позы говорили о том, что они ждали ее, возможно, уже некоторое время.
С пересохшим горлом Алекс медленно приблизилась, не в силах придумать, с чего начать. Должна ли она сесть? Должна ли она оставаться стоять? Должна ли она попросить разрешения поговорить с Джорданом наедине? Она не знала. Но выбор был отнят у нее, когда Джордан встал как раз в тот момент, когда она подошла к ним, а Биар и Д.К. следовали за ним по пятам.
Не в силах игнорировать пугающую атмосферу, Алекс потерла руки, внезапно похолодевшие. Ее взгляд метнулся к Кайдену и Деклану, оба внимательно наблюдали, не зная, остаться или уйти. Алекс тоже не была уверена. Присутствие их там было утешением, хотя бы из-за их нейтралитета, и часть ее надеялась, что они останутся. Но другая часть гадала, нуждается ли она и три ее самых близких друга в уединении.
Опять же, выбор был сделан за нее, поскольку Джордан заговорил прежде, чем кто-либо смог уйти, включая Алекс.
— Понравился день игры в туриста?
Алекс побледнела от его тона, который показывал, что он совсем не остыл.
— Не особенно, — каким-то образом ей удалось сказать без хрипоты в голосе. Она не знала, как он понял, что ее нет в своей комнате, но его предположение, что она весь день слонялась вокруг, «изображая туристку», задело ее.
Стряхнув с себя обиду, Алекс спросила:
— Ты готов поговорить со мной сейчас?
— Я был готов несколько часов назад. Это ты сбежала.
Это было почти так, как будто он хотел еще одну причину злиться на нее. Но Алекс отказалась попасться на его удочку.
— Тогда давай поговорим, — сказала она, указав на диваны, желая разрядить напряжение в воздухе. — Почему бы нам не присесть?
Джордан ничего не ответил, кроме как скрестил руки на груди. Д.К. и Биар обменялись беспокойными взглядами, прежде чем Д.К. тихо сказала:
— Я думала, у нас хорошие отношения.
Не имело значения, насколько неуверенными были ее слова, каким обеспокоенным было выражение ее лица, потому что то, что сказала Д.К., все еще причиняло боль. Это была линия на песке, они против Алекс. И хотя она понимала, почему это происходит, легче от этого не становилось. Все, что Алекс могла сделать, это напомнить себе, что, хотя с их точки зрения все выглядело плохо, она не была виновата, и скоро ребята это поймут. Они были ее лучшими друзьями… ее семьей. Независимо от того, как они относились к ней, Алекс все еще любила их. Поэтому, как бы тяжело это ни было, она оставила свои мысли при себе и села, сохраняя свое тело свободным и расслабленным, несмотря на то, что чувствовала что угодно, только не спокойствие.