Моргая, приходя в себя, Алекс потребовалось мгновение, чтобы понять, где она находится. Или, скорее, почему она была там, где была, и с кем была.
Потому что, насколько она могла судить, она лежала, положив голову на колени Кайдена.
— Привет, Спящая Красавица, — сказал он, мягко улыбаясь ей сверху вниз. — Как головная боль?
Его слова были тихими, как будто он боялся причинить ей еще больше боли. Ей пришлось бороться с тем, чтобы не растаять от его заботы. Вместо этого она заставила себя сесть и, не колеблясь, наклонилась вперед и обхватила его руками.
Пораженному, ему потребовалась секунда, чтобы ответить на ее объятия, но затем его руки обхватили ее за талию, крепко прижимая к своему теплому, сильному телу.
Алекс потребовалось больше времени, чем следовало, чтобы отпустить его. И когда она, наконец, отпустила его, то изо всех сил пыталась не посмотреть ему в глаза, смущенная своим проявлением привязанности. Но он протянул руку и приподнял ее подбородок, пока она не встретилась с ним взглядом.
— Не то чтобы я не ценил крепкие объятия, но ты не хочешь сказать мне, для чего это было? — спросил он.
Алекс подавила желание оглянуться через плечо, когда ответила:
— Я просто… я беспокоилась о тебе. Когда я прибыла, а тебя не было со мной… Я не знала, что произошло.
Выражение лица Кайдена потеплело, и он убрал руку с ее подбородка, чтобы заправить прядь выбившихся волос ей за ухо.
— Я тоже беспокоился о тебе. Я думал, ты доберешься сюда гораздо раньше. И когда тебя не было…
Он замолчал, но ему не нужно было заканчивать, так как Алекс могла видеть беспокойство, застывшее в его глазах.
— Что с тобой случилось, Алекс? — спросил он. — Когда они привели тебя сюда, ты была в полном беспорядке.
Жар залил ее щеки при мысли о том, как ужасно она, должно быть, выглядела по прибытии. Безжалостное пребывание в пустыне сделало ее кожу обветренной как от ожогов ветра, так и от хлещущего песка, в то время как губы покрылись коркой и потрескались от длительного пребывания на солнце. И одежда… она была такой же непривлекательной, как и все остальное в ней после того, как она почти целый день тащилась по дюнам.
Мысль о том, что Кайден увидит ее такой, заставила ее захотеть заползти в ближайшую дыру, но она знала, что он видел ее и в гораздо худшем виде. Не только на их уроках боя и SAS, но и когда она случайно встретила его после некоторых из своих более безжалостных приключений. И, кроме того, было не похоже, что она могла что-то с этим поделать сейчас.
Но… подняв руку к лицу и коснувшись губ, Алекс почувствовала, что на ней больше нет никаких следов часов, проведенных в пустыне. Мало того, что ее голод и жажда были утолены, но, взглянув вниз, она увидела, что ее кожа полностью зажила. Более того, на ней не было джинсов и куртки, в которых она щеголяла по прибытии в Тиа Ауранс; вместо этого на ней было белое платье, прикрывавшее только одно плечо, с золотой окантовкой вокруг талии. Наряд был длиной до пола с длинным разрезом сбоку, открывающим золотые босоножки на ремешках, доходящие ей до середины колен. Вдобавок к этому, на ее обнаженной руке вокруг бицепса была блестящая манжета с красивым спиралевидным рисунком. На самом деле, весь ансамбль был прекрасен. Но все же…
— Пожалуйста, скажи, что не ты переодевал меня.
Губы Кайдена дрогнули, и Алекс почувствовала, как ее сердце пропустило удар, испугавшись его ответа. Но потом он покачал головой и сказал:
— Нет. Я видел, когда они впервые пронесли тебя мимо, но вернули тебя сюда после того, как исцелили и поменяли одежду. Они сделали то же самое со мной.
Облегчение охватило Алекс, и она впервые посмотрела на него как следует. Он также был одет в белое сверху донизу, но вместо платья его наряд включал льняные брюки и развевающуюся рубашку с длинными рукавами, которая была частично расстегнута, демонстрируя загорелую шею и верхнюю часть груди. Алекс почувствовала, как у нее пересохло во рту при виде этого, но она также задалась вопросом, почему они оба были одеты как греческие королевские особы.
Вспомнив, что он сказал о людях, несших ее, она отвернулась, ее взгляд расширился, а затем сузился, когда она осмотрела комнату, в которой они находились, и это зрелище заставило ее подняться на нетвердых ногах.
Их двоих окружал прозрачный барьер, похожий на большой стеклянный купол над головами. Внутри помещения была только кровать с подушками, на которой они с Кайденом отдыхали. В остальном — ничего. Но за пределами купола… они находились в центре тронного зала. Сверкающая лестница вела к трем позолоченным креслам, возвышающимся над обширным пространством, в котором они в настоящее время были единственными обитателями. Комната была за гранью декадентства, с золотыми колоннами, ведущими к сводчатому потолку, увешанному бриллиантовыми люстрами. И все же, несмотря на устрашение от такого внушающего благоговейный трепет зрелища, пространство было безмолвным в своей пустоте.