Несмотря на восстановленную решимость Алекс, Зайлин не оттолкнула ее. Вместо этого ее глаза были сосредоточены на том месте, где исчезла Аэнара, когда она спросила:
— Как получилось, что Оружие Веков связано с тобой?
Алекс позвала Аэнару обратно и осторожно взяла ледяной клинок в руки, голубое пламя танцевало на ее коже. Она быстро рассказала, как Эйвен использовал его, чтобы Заявить на нее права, но как позже она освободилась от его уз, а затем как он бросил клинок в Д.К. только для того, чтобы Алекс встала на его пути. Затем она призналась, что не знала, почему оружие осталось у нее после этого… не то чтобы она жаловалась.
— Он счел тебя достойной, — сказала Зайлин.
Алекс нахмурилась.
— Как это?
— Аэнара — он счел тебя достойной, когда ты пожертвовала собой ради друга. Вот почему клинок решил связать себя с тобой.
— Я не знала об этом. Все, что связано с этим, просто… ну, странно, — сказала Алекс. Это было особенно верно, когда принимался во внимание парадокс времени… потому что она была связана с ним в прошлом до будущего, но она пережила прошлое только после будущего. — Я имею в виду, это оружие. Не похоже на то, что он способен к рациональному мышлению или принятию решений.
— Ты ошибаешься, — сказала Зайлин, качая головой. — Аэнара — это гораздо больше, чем оружие.
Алекс почувствовала, как по коже побежали мурашки, когда она вспомнила, как Эйвен однажды сказала нечто подобное:
— Аэнара — это не имя, глупая девчонка. Это личность.
— Я не удивлена, что ты не знаешь больше о Несущем Свет, — продолжила Зайлин. — Даже мой народ не до конца понимает это.
Заинтригованная, Алекс сказала:
— Я думала, что клинок был сделан Тиа Аурас?
Зайлин испуганно рассмеялась.
— Вряд ли. Это все равно что сказать, что мы заставили звезды появиться на свет.
Сбитая с толку, Алекс сказала:
— Если не вы его создали, то кто?
— Вместо этого, позволь мне спросить тебя вот о чем, — сказала Зайлин, перекидывая свои темные волосы через плечо. — Ты когда-нибудь задумывалась, почему твое оружие может разрезать что угодно, но не проходит прямо сквозь другие клинки во время боя?
Алекс была встревожена, осознав, что она никогда не рассматривала это, даже после того, как стала свидетелем того, как Аэнара разрезал Мирокс, Моксирил и предположительно непробиваемые траесос, как растопленное масло.
— Ты когда-нибудь задумывалась, почему или как он может увеличиваться и уменьшаться в длину, в зависимости от того, хочешь ли ты использовать его как кинжал или как меч? — продолжила Зайлин. — Или как ты можешь вызывать и убирать его по своему желанию? Как он узнает, что должен прибыть и отбыть по твоей команде?
По крайней мере, об этом Алекс задумывалась, хотя и не получала никаких ответов.
Зайлин продолжила:
— Ты когда-нибудь задумывалась о цвете лезвия; из какого вещества оно могло быть создано? Почему он вспыхивает звездным огнем при твоем прикосновении… это, я полагаю, началось только после того, как ты связалась с драконом, существом с происхождением за пределами звезд?
Алекс провела рукой по всей длине лезвия, посмотрела на Зайлин и сказала:
— Есть шанс, что ты хочешь ввести меня в курс дела?
Тиа Аурас на мгновение задержала на ней взгляд, словно раздумывая, но затем она открыла рот и поделилась:
— Я не могу сказать, откуда взялась Аэнара или чьими руками он был создан, поскольку даже старейшины моей расы не знают ответа на этот вопрос. Но я могу сказать, что легенда утверждает, что в него было вдохнуто существо, и он был сделан из жидкого звездного света, и по этим двум причинам он сохраняет ощущение чувствительности — интеллект, оставленный его создателем, который позволяет ему соединяться с другим, изменять длину, быть вызванным и отпущенным по желанию. Это также тот интеллект, который делает его, за неимением лучшего слова, почетным. Он знает, когда сражается с другим оружием, и достаточно уважает как противника, так и его клинок, чтобы, по сути, не жульничать.
Разумный, благородный клинок, который был вдохнут в бытие. Это было среди самых нелепых вещей, которые Алекс когда-либо слышала. И все же все это подходило… за исключением одной вещи.