— Как подумаю, что тут будет — не по себе делается, — негромко сказала Зоя.
— Да уж…, — я поежился. — Хотя, с другой стороны, мы же сюда не чаи гонять приехали.
— Кстати, о чае, — раздался сверху голос Олейника. — Я там все уже приготовил, пойдемте завтракать.
— Спасибо, Пал Сергеич, — улыбнулась Зоя. — Сейчас будем… Только умоюсь сначала.
Олейник ушел сзывать других на завтрак, а я тем временем полил Зое из фляжки.
Потом промокнул ее влажное лицо носовым платком, чмокнул в губы и сказал:
— Ну что, партизанка, пошли завтракать?
— Пошли!
…Завтрак был нехитрый, но сытный — перловая каша, толстые ломти хлеба, проложенные не менее толстыми ломтями вареного мяса, и крепкий, почти черный, очень сладкий чай.
Ели молча — слышно было только, как ложки шкрябают по металлическим донцам мисок. Но когда взялись за чай, заговорил Вейхштейн:
— Все помнят диспозицию?
— Помним, — вразнобой подтвердили бойцы.
Сюда мы прибыли практически в полном составе. Это создало определенные трудности, но нам нужен был каждый ствол: было бы скверно, если бы операция сорвалась из-за нехватки бойцов. В лагере оставался только Илья Карлович, да и он отнюдь не прохлаждался: пока мы отсутствовали, ему было поручено еще раз проверить всю схему минирования. Итого нас здесь было шестнадцать человек, включая Зою, меня и Володьку. Впрочем, сейчас за импровизированным столом не было Матвея Грищенко — его Радченко послал в дозор, чтобы он заранее предупредил нас о появлении португальского конвоя.
— Хорошо, коли так, — продолжил Вейхштейн. — У кого-нибудь есть вопросы?
— У… у меня есть, — неуверенно сказал Попов. Он облизнул ложку, сунул ее в карман. — А где мой окоп?
— Савелий Осипович, у вас окопа не будет, — ответил я. — Вы расположитесь на другой стороне холма, рядом с машиной. У вас другая задача — если вдруг кого-то ранят, вы окажете помощь…
— Как же так? — всплеснул руками доктор. — Почему? Я тоже могу стрелять! Я и это… как его… ГТО сдавал! Требую выдать мне винтовку!
Голос доктора дрожал — и, наверное, каждый из нас понимал, что Попову меньше всего хочется брать оружие и лезть в окоп. Но держался доктор молодцом.
— Никто и не сомневается, — кивнул я. — Но подумайте — что будет, если вас ранят? Ведь вы наш единственный врач. Как вы будете помогать другим, если вдруг вам самому будет нужна помощь?
Попов нахмурился, пожевал губами.
— Но…
— К тому же, — продолжил я, — для вас есть и еще одно задание. Вы будете охранять Зою…
— Не надо меня охранять! — чуть не поперхнулась чаем Зоя. — Вот еще, выдумал!
— В окоп ты не пойдешь, — твердо сказал я. — Только через мой труп.
— Ну, про труп — это ты зря такое говоришь, Алэксандр, — прогудел Горадзе. — Но в самом дэле — что ж мы за мужчины такие будэм, если без женщины с врагом нэ справимся?
Несколько секунд мы с Зоей смотрели друг другу в глаза.
"Саша, ну как я могу отсиживаться за вашими спинами, когда вы будете драться?"
"Не ершись, ну… Если вдруг что случится, я же не переживу, понимаешь?"
— Ладно, — наконец кивнула она. — Но хоть оружие мне дайте…
— И мне! — подпрыгнул Попов. — А то мало ли что!
Мысленно сплюнув через левое плечо на это "мало ли что", я протянул Зое ТТ, а Попову — карабин. Тот довольно ловко передернул затвор — похоже, и в самом деле ГТО сдавал.
Послышался шум, словно сквозь подлесок ломился носорог, и к костру выбежал Грищенко:
— Едут! — выдохнул он, потрясая биноклем. — Я их… заприметил!
Все вскочили, подхватывая оружие.
Зоя на секунду прижалась ко мне, шепнула "Береги себя", а потом вслед за Поповым скрылась в зарослях.
— Во время взрыва не забудьте рот раскрыть! — напоследок посоветовал доктор.
На бегу я бросил взгляд на часы: было 9.37 утра.
Появления португальского каравана мы ждали в промежутке между 10 и 11 часами. Выходит, они выдвинулись раньше! Проклятье, надеюсь, это единственное отклонение от наших планов!
Три минуты спустя мы уже были на позиции. Моя ячейка располагалась почти на самом краю левого фланга: левее меня был только Данилов, чуть ниже по склону, в пулеметном гнезде — Быстров и Яровец. Тремя метрами правее — Валяшко, потом Вейхштейн, далее склонился над взрывмашинкой Радченко… Крайним на правом фланге был Горадзе. Именно Данилов и Горадзе, самые могучие из всех нас, должны были в нужный момент выдернуть колья, обрушивая на дорогу деревья. Данилов уже намотал на левую руку толстенный канат, на другом фланге наверняка сделал то же самое дядя Лаврик.