Конфликт был погашен, но не до конца. Кажется, стороны продолжали хранить внутри себя намерения при случае начать все заново. Если так дальше пойдет, никакого воздействия со стороны не потребуется. Глядишь, и до драки дойдет, а там и до поножовщины. За Горадзе и Раковским, как за самыми недовольными, явно требовался глаз да глаз. Ну а Сашка… Сашка наоборот. Я вдруг подумал, что он временами похож на подвыпившего человека, когда из него оптимизм хлещет, хочется всем кругом помочь, все дела переделать. Может, действие кристаллов похоже на вино? Эйфория, радость — а потом головная боль, депрессия и все прочие негативные явления. К черту тогда такие волшебные штучки! Я украдкой оглянулся на Данилова. Он ведь тоже воздействию подвергся. Зажил, окреп… Чем за это придется заплатить?
За второй рекой местность стала резко повышаться. Кондратьев вскоре опять появился и велел всем остановиться. Впереди нас ждало новое препятствие: грунтовая дорога из Чиквите в Домбе Гранде. Места глухие, движения мало, но все же боязно. Кто знает, как повезет — вдруг как раз по этой дороге сейчас на юг едет колонна с войсками, чтобы нас там ловить? А мы тут как тут.
Новиков был отозван, и радостный Данилов получил должность погонщика лошадей. Миша и Гриша разошлись вдоль дороги на большое расстояние, на предел нашей видимости. Если они кого увидят, то подадут знак и, в крайнем случае, первыми вступят в бой. К счастью, слева дорога шла под уклон и скрывала нас от тех, кто мог бы подниматься по склону, да и скорость их движения этот подъем изрядно замедлил бы. Справа дорога скоро поворачивала, исчезая за склоном крутой горы.
Получив разрешение от дозорных, мы двинулись дальше. Сразу за дорогой нас ждал Радченко, а впереди начинался настоящий горный склон, вздымающийся к небу, испещренный расщелинами и заваленный камнями. Идти прямо по следу "бесов" с лошадьми и рюкзаками не представлялось возможным. Надо было двигаться в обход, причем идти в опасной близости от дороги. Я сразу же предложил старшине вообще не сворачивать с пыльной колеи. Так ведь гораздо быстрее пройти получится! Подумав немного, Радченко со мной согласился.
Горадзе и Анте, ушедших вперед, вернули. Вершинин вызвался сбегать к Кондратьеву, охранявшему дорогу слева, и сообщить ему о смене маршрута. План был такой: пройти по дороге направо пару километров, где должна была быть врезающаяся в гору глубокая долина, по которой можно уйти прочь от дороги. Там двигаться на северо-восток, пока опять не начнутся крутые склоны, и встать лагерем. Радченко продолжит идти по следу и позже найдет лагерь, чтобы сообщить отряду, куда отправились "бесы".
Все прошло гладко. Уже в сумерках мы достаточно отдалились от дороги и оказались в широком ущелье с высокими стенами. На удивление, здесь не оказалось никакой речки, как это бывает обычно. Как сказал подошедший позже Кондратьев, на самом деле это было не ущелье. Просто гора, вставшая у нас на пути, была этаким обособленным куском каменной стены, отгораживающим долину от дороги, как по заказу. Если бы мы не остановились, а продолжили идти в том же направлении, то вышли бы ко второму выходу из долины. Там же имелась речка, стекающая с более высоких восточных гор и поворачивающая на север. Как бы там ни было, все уже достаточно устали после дневного перехода, даже Сашка стал терять свою живость и уже не так носился туда-сюда. В долине мы были скрыты от постороннего глаза, а также имели возможность набрать и дров, и воды, поэтому лагерь решили разбить здесь.
Бойцы принялись разводить костры, стреноживать лошадей. Успевших немного отдохнуть и попить чаю из первого котелка Валяшко и Новикова я поставил в дозоры, дав им на усиление Вершинина. В первый раз за сегодня он проявил недовольство.
— Почему я, Владимир?
— Чтобы вдруг с Горадзе не подрался, пока чай пью. Потом ты вернешься, а Горадзе с Раковским пойдут. Ты не согласен?
— Согласен, — пробурчал Сашка, но перед уходом о чем-то пошушукался с Зоей и бросил на меня подозрительный взгляд. Мне оставалось в задумчивости чесать голову. Что это — подтверждение моих мыслей о схожести по действию кристаллов и алкоголя? Или просто совпадение? Силы у Вершинина истощились, появилась подозрительность, раздраженность. Впрочем, кто из нас не раздражен? Разве что привыкшие к большим нагрузкам бойцы Радченко.
Хотя, вот еще Олейник тоже казался неутомимым. Пока остальные валялись около костров, не в силах пошевелить рукой или ногой, повар сварганил ужин из консервов. Каша, консервированная колбаса, масло — готово, кушайте, товарищи. Услышав запахи, люди стали оживать и приободряться. Все-таки, весь день не жравши — чай с галетами не считается. Подумав, я велел Олейнику развести спирту, чтобы выдать фронтовые сто грамм тем, кто пожелает. Отказались только Анте и Зоя.