48
– Дальше вы положили трубку, и я вдруг вспомнил, что забыл номер вашего дома.
Снова позвонил вам, но мне ответил очень низкий грубый мужской голос. Причем, он
послал меня подальше.
– Правильно сделал, – вставил Дорош, не сдержавшись.
– Но вы могли сделать повтор, Томас, – сказала Виктория.
– Да, мисс. Я так и сделал. Эти цифры остались в памяти телефона и до сих пор. Но
каждый раз все равно отвечал тот же грубый мужской голос.
– И снова посылал? – нетерпеливо спросил Дорош.
Виктория откровенно заулыбалась.
– О, да мистер. Он всегда повторял эти слова, не меняя интонации, – растерянно с
волнением на лице заверил Томас.
– Хорошо, Томас. Дальше, – попросила Виктория.
– Я страшно обозлился… не на вас, мисс, клянусь, – он с опаской покосился на Дороша,
– но я превратился в какого-то зверя, схватил свой тесак, – он посмотрел на пальцы
Дороша, машинально грающие его ножом, – и кинулся к вам…
– Понятно. Ты решил, что какой-то мужчина вместо тебя со мной?
– Верно, мисс.
– Теперь скажи, Томас, ты хорошо запомнил номер моего телефона? – спросила
Виктория и протянула Томасу ручку и бумагу. – Запиши, будь добр, на этой бумажке
крупно и разборчиво эти цифры.
Томас молча взял бумагу и ручку, уверенно написал несколько цифр и отдал Виктории:
– Я их прекрасно запомнил вчера с ваших слов, – оправдываясь, заверил он.
Виктория взглянула на цифры, удовлетворенно качнула головой:
– Правильно. Только теперь ты о них не вспомнишь, пока…
Томас испуганно забегал зрачками:
– Мисс, что я вам плохое сделал?
Дорош привстал, молча подавляюще смерил его взглядом.
– О`кей, о`кей, – торопливо сказал Томас, отдавая подрагивающими пальцами ручку. –
Зачем, мисс? Это улики, да?
– Ты правильно понял. Но тебе ничего не грозит до тех пор, пока этот номер моего
телефона никому не дашь и о том, что встречался со мной, забудешь, – строго проговорила
Виктория.
Дорош придвинулся к Томасу поближе:
– Что-то не слышу голоса!
– О`кей, о`кей! Я понял, господа, я понял. Я уже забыл.
– Верно Томас. Пока Тэд не разрешит снова вспомнить.
– А Тэд что скажет по этому поводу? – с опаской пролепетал Томас.
– С Тэдом ты можешь быть полностью откровенен. И даже более разговорчив, чем со
мной, – сказала Виктория, поднимаясь и направляясь к двери лоджии.
Ее фигура на просвет теперь выглядела настолько мифически выразительно, что даже
человеку без фантазии были понятны все подробности ее красивого тела.
– Спасибо, Томас. Ты свободен. Тэд тебе позвонит, и все что обещал, выполнит, –
добавила она, скрываясь в лучах яркого солнца.
Возвращение плохой кармы
В редакции у Майкла накопилось много дел. Нужно было подготовить к выпуску
следующую главу своего романа. Для этого у него осталось всего двое суток. Кроме того,
необходимо дать статью в текущую сводку по делу об убийстве Клода.
В коридоре его встретил главный редактор, и по его протестующему выражению лица
было понятно, что ему минуту назад досталось от издателя, и теперь неминуемо подошла
49
очередь Майкла. Майкл поднял обе руки, выражая согласие и успокоение сторон, показал
на стеклянную дверь офиса и лежащую у него на столе фотокамеру:
– Там все. Через мгновение будет у вас на столе готовая статья, – заверил он и влетел в
офис.
Он еще не успел, как следует поработать, отпечатать начисто обещанную статью, как
зазвонил телефон и снова в трубке он услышал знакомый голос. Майкл нажал кнопку
магнитофона. На фоне мелодии, которую Майкл, казалось, только что слышал,
самозванец-убийца-осведомитель спокойным вкрадчивым голосом сообщил:
– Итак, Майкл, продолжим. Текущие события не дают нам как следует сосредоточиться.
И в этом виноват твой друг Джон. Но мы не можем останавливаться. Теперь мне и ему
известен еще не опрошенный свидетель, которого мне предстоит убрать, хотя он и не
главный. Весь фокус в том, что главного-то и нет. Как видишь, все идет по плану твоего
сюжета. Правда, Джон умудряется его увести в сторону. Ты ему, сукиному сыну, скажи.
Так же нечестно. Я стараюсь, работаю, придерживаюсь нашего договора, а он…
– Но Джон мне не подчиняется, – невинно возразил Майкл, – у него свой сюжет и
нужно ему отдать должное, он же прав, как полицейский, – тут Майкл вспомнил, где
слышал мелодию, слабо доносящуюся из трубки. В баре Фан-клуба, вот где!
– Хорошо. Тогда этого свидетеля мне придется убрать. Ты уж извини. Это произойдет
раньше, чем ты сможешь сообщить Джону. И еще. Ты забыл, а может, и не знал, что
документация советских ученых, господина Владимира Назарова и Роберта Корнева,
которая исчезла из сейфа хранилища Ассоциации, находится у Моны в квартире. Значит
все, что относится к убийству Клода, связано только с Моной. Ибо там его, Клода,
отпечатки пальцев. И Джон там тоже не в стороне. Однако я даю тебе возможность об этом
узнать первому, поскольку с моей стороны было бы нечистоплотно действовать в обход
сюжету. По этому поводу лично позвоню шефу полиции. Даю тебе… ну, скажем, час для
того, чтобы ты об этом сказал Моне. Мне она, как и тебе, очень нравится. И я сожалею,
что так с ней все вышло. Видно, я невнимательно читал твою первую главу. Не учел
подтекст! И последнее – нам нужно встретиться и договориться в отношении твоего
племянника в России. Ты ведь не знаешь: его не выпустили на конференцию из родного
Советского Союза. Представляешь! Эти коммунисты – вот кретины!.. И об этом нам тоже
нужно поговорить.
– Поживем, посмотрим.
– Это я уже где-то слышал. Бай-бай!
Майкл сорвался с места, глянул на часы, рывком выхватил из каретки машинки статью
и кинулся к главному. Вбежав в кабинет, он положил листок перед редактором и, пятясь к
выходу, торопливо выпалил:
– Сэр, он только что позвонил. Я должен срочно отбыть на Вестфлагнер-стрит. Приеду,
обо всем расскажу. Хорошо?
– Может быть, – редактор, низенький упитанный мужчина средних лет, взял
отпечатанную страницу и пробежал по строчкам быстрым взглядом, – здесь все?
– Да, сэр, – уже на ходу выкрикнул Майкл.
«Конец рабочего дня. Мона должна быть дома», – подумал он, садясь в машину.
Оставалось не так много времени, чтобы надеяться на успех. Он не представлял даже
приблизительно, что в первую очередь нужно было сделать. Найти злополучные бумаги,
на что уйдет больше часа, или ехать в Фан-клуб спасать свидетельницу? На это – еще
больше. Где сейчас Джон? Как с ним связаться, если в машине нет радиосвязи?
Однако в некотором смысле картина проясняется. Появился свидетель, хоть какой-то.
Это успокаивает. Собственный сюжет потихоньку самовольно обрастает персонажными
линиями. А раз так, то автор имеет право на подтекст и выгодное справедливое
завершение романа. Главное, не впасть в банальность, чтобы убийце-самозванцу не к чему
было придраться.
Мона открыла дверь не сразу, переспросила.
50
– Я вижу, дорогая, тебя порядком напугали твои воры-невидимки!
– О, Майкл! – она обняла Майкла, – меня это все скоро добьет. Что будешь есть, пить?
После ее слов Майкл внезапно ощутил невыразимую нежность к женщине, которую
тайно любил. Он сел на софу и торопливо начал объяснять обстановку.
– Мона, дорогая, нет времени, поэтому слушай и запоминай. Джон ходил к
управляющему, и выяснилось, что ты, Мона, по имени и описанию, была с Клодом там у
него в день оформления квартиры, где произошло убийство. Об этом узнал шеф. И если
Билли тебе еще ничего не сказал, то это не значит, что тебя с минуты на минуту не
арестуют.