Протискиваясь через толпу, я пробрался в голову живой очереди, начал оглядываться, выискивать младшего брата, и тут мой взгляд столкнулся с голубыми и пронзительными глазами Чернецова, все так же стоящего возле писарчуков.
- Желаете вступить в отряд, подъесаул? - спокойным и ровным тоном спросил он.
В секунду у меня в голове промелькнула сотня мыслей, одна сменяла другую, и в этот самый момент я изменил свою судьбу. Один черт против красных воевать собирался, а раз так, наверное, все равно где начинать, то ли здесь на Дону, то ли через пару недель дома, на Кубани.
Выдержав взгляд знаменитого партизана, я ответил коротко:
- Да, желаю. Где подписаться?
Петроград. Январь 1918 года.
- Котов, вставай.
Василий открыл глаза, посмотрел в серый облупленный потолок квартиры, где он жил с Натальей, и откинул в сторону одеяло. Холод тут же окатил его сильное горячее тело леденящей волной, и он запахнулся.
- Бр-р-р! - простучал матрос зубами.
- Что, колотун-бабай? - усмехнулась девушка, которая в это время растапливала печку-буржуйку.
- Да-а-а, - ответил Василий.
- Под одеялом оденься.
- Наверное, ты права, так и сделаю.
Старший рулевой эсминца «Гаджибей» вытянул из-под одеяла руку, взял со стула рядом с кроватью брюки, тельняшку и форменку, а затем, ворочаясь в своем нагретом убежище, оделся. После чего он вновь откинул одеяло и опустил ноги на ледяной пол из дубового паркета, половина которого уже была стоплена в печи. Василий обул ботинки и прошел к буржуйке. Наклонившись к Наталье, которая присела на скамейку рядом с печкой, он поцеловал ее в губы, вдохнул аромат ее чистых волос, присел на табуретку и спросил подругу:
- Что на завтрак?
- Три вареных картофелины с вечера, чай с кусочком сахара и мороженый хлеб.
- Не густо.
- Да уж, Петроград это не Крым, не Украина и не Дон.
- Ничего, скоро обратно вернемся.
- Хорошо бы.
Высушенный паркет в печке разгорелся, от ее железных боков пошло тепло, и Наталья поставила на ровную поверхность две металлические кружки с водой, поверх которых положила подмороженный застывший хлеб. Котов поднес к буржуйке ладони и, глядя на весело полыхающее пламя, вспомнил все, что с ним и его подругой случилось за минувший месяц...
После боев под Белгородом Котов и Наталья вступили в партию большевиков. А через день после этого лихого моряка и его подругу вызвал Алексей Мокроусов, который предложил им поехать в Петроград. Мол, пришла разнарядка из столицы на двух молодых, надежных и абсолютно преданных делу революции людей, знакомых с настроениями матросов из Севастополя. И командир 1-го Черноморского революционного отряда решил, что Котов и Каманина подходят под эти требования по всем параметрам. Парень и девушка не знали, зачем понадобились в столице люди из матросского отряда, но от поездки не отказались. Ведь это так интересно, пока молодой, проехаться по стране и побывать в эпицентре всех событий, столичном городе, откуда перемены распространяются на всю Россию.
На Котова и Каманину были выправлены путевые документы и продовольственные аттестаты, а затем они направились в Петроград. По прибытии парень и девушка должны были незамедлительно явиться в Смольный, в комнату номер 39 и поступить в распоряжение товарища Ксенофонтова. А кто такой этот самый Ксенофонтов им никто не говорил. И вот девятого декабря Котов и Каманина покинули отряд, который грузился в эшелоны для отправки обратно в Крым, и через Курск, Орел, Москву и Тверь спустя неделю прибыли в Питер.
Как всегда веселые и пересмеивающиеся, они сошли на перрон вокзала, и на краткий миг застыли на месте. Не от восхищения городом и его красотами. Какие уж тут достопримечательности? Матрос и девушка закоченели от сильнейшего холода. На Котове бушлат, суконная форма и бескозырка. А на Наталье меховая кожаная тужурка, пуховый платок, толстые гамаши и тонкие кожаные сапожки.
«Определенно, это не юг, - подумал в тот момент Василий, глядя, как неистовая снежная метель заметает все вокруг, и плотнее запахивая бушлат. - И зачем мы сюда приперлись? Непонятно».
Наталья мнение своего мужчины разделяла. Поэтому она, как натура более деятельная и активная, крепко выругалась, и быстро потянула матроса на вокзал. Внутри они отогрелись, попили кипятку и узнали, что трамваи в городе не ходят и со связью беда, постоянно рвутся провода и горожане голодают, дров и угля нет, и в целом все не очень хорошо и радужно, как это кажется издалека. Здесь же им рассказали, где находится Смольный, который от вокзала не далеко, всего в двадцати минутах пешим ходом.