Кстати, про генерала Попова. Этот, вообще, отдал казакам, все еще продолжающим оборонять город, приказ бросить тяжелое вооружение и отходить в степь. Мол, красные придут, устроят бойню, казаки и горожане все осознают, и тогда он со своим отрядом вернется. Такой вот фрукт, с которым мы разминулись всего на десять минут. Ведь именно в Новочеркасском училище он собирал тех, кто хотел или должен был уйти с ним, а затем, не дождавшись всех отрядов, направился в степь. Что сказать по этому поводу? С одной стороны походный атаман прав, поддержки от горожан нет. Однако бросать в городе раненых и гражданских лиц, которых красногвардейцы не пощадят, по меньшей мере, подло. Да, что говорить, если даже стоящих во многих присутственных местах и на страже интендантских складов караульных никто не предупредил, что они могут покинуть пост.
В общем, такая вот ситуация. На момент принятия Чернецовым обязанности оборонять донскую столицу, в городе царили неразбериха и хаос. Где-то на окраинах шла стрельба. К Дону тянулись беженцы и отступающие добровольцы. Кто-то в панике собирал вещи, а кто-то шил красный флаг и, глядя в спины спасающих свои жизни людей, презрительно ухмылялся. В штабах все вверх дном, на полу валяются секретные бумаги, в топках горит переписка, а по некоторым комнатам уже шныряют мародеры. Каждый предоставлен сам себе, в душах смятение, а в головах туман.
Кажется, что все, не отстоять нам Новочеркасска, не выдержать натиска красногвардейцев и голубовцев. Хватай, что плохо лежит, и спасайся. Но тут вступил в силу фактор личности. Разумеется, я говорю про полковника Чернецова, популярность и слава которого среди казаков, не знала границ. Многие говорили, что в нем воплотился сам воинственный дух донского казачества, что это второй Степан Разин и Платов в одном лице. А генералы из окружения Корнилова, между собой, называли его донским Иваном-царевичем, героем без страха и упрека. Я долгое время был с ним рядом и могу сказать, что все это правда. Да, Чернецов герой. Сомнений в этом нет никаких, и такой лидер у нас только один. Он не боится принимать решения, тонко чувствует ситуацию, не знает страха и осознает себя неразрывно связанным с судьбой своего народа. Он кровь от крови казак, и плоть от плоти потомственный воин степных просторов, который некогда обещал Каледину, что пока он жив Дон будет свободным. И именно поэтому Чернецов собирался драться до конца, и был намерен цепляться за каждый кусочек родной земли.
Однако от восхвалений перехожу к сути и фактам. Первое, что полковник сделал, после посещения юнкерского училища войсковым атаманом Назаровым, построил во дворе всех оставшихся в городе партизан своего отряда, среди которых были Мишка и Демушкин. Он оглядел их, прошелся вдоль жидкого строя и каждому пожал руку, молча, без всяких высокопарных слов. После чего Демушкин и один из партизан 1-й сотни были посланы на левый берег, в расположение основных сил отряда, который уходил с добровольцами. Их задача состояла в том, чтобы известить не только чернецовцев, но и всех казаков, что полковник снова в деле, и будет оборонять столицу. Все остальные, кроме двух прапорщиков, с тем же самым поручением разбежались по Новочеркасску. Задача этих посыльных, собрать всех, кто готов сражаться с большевиками в училище, где из них будут формироваться боевые подразделения, и посмотреть, что и где уцелело из вооружения. Остающиеся прапорщики должны принимать будущих городских защитников, распределять их по отрядам, вести учет бойцов и оружия.
Партизаны отправляются в город, а мы с Чернецовым переходим через дорогу и оказываемся в штабе походного атамана, откуда выходит председатель Войскового Круга Волошинов, который намерен идти крестным ходом к собору. По мне, так лучше бы делом занялся. Но с другой стороны, не мешает, да и ладно.
В штабе Чернецов получает документ, что теперь он самый главный начальник в городе, и мы узнаем о силах противника, а так же о том, кто еще продолжает сражаться на нашей стороне.
Сначала о красногадах и примкнувших к ним казаках. Против нас четыре вражеских отряда. Конечно же, это незабвенный товарищ Саблин, и это тысяча штыков, десять пулеметов и пять орудий. За ним старый враг Чернецова Петров, у которого три тысячи штыков, сорок пулеметов и девять орудий. Невдалеке от этих двух, третий стоит, Сиверс, и с ним две тысячи штыков, четыреста сабель из недавно подошедшей с Украины 4-й кавалерийской дивизии, сорок пулеметов и шесть орудий. И как довесок к большевикам, со стороны станицы Бессергеневской войсковой старшина Голубов с подразделениями 10, 27, 28, 44-го и Атаманского полков, всего семьсот казаков, полтора десятка пулеметов и три орудия. В общей сложности, против столицы Войска Донского шесть тысяч штыков, тысяча сто сабель, 23 орудия, около сотни пулеметов, три бронепоезда в районе Ростова и один за Персиановкой.